— Какого трансформатора? — затупила диспетчер. — Ваша заявка принята, мастер будет завтра, во второй половине дня. Ждите.
— Девушка, ваши специалисты у нас уже были, — стал терпеливо объяснять полковник. — Они сняли трансформатор и увезли его на перемотку. Вот я и…
— Подождите, — ответила женщина, и в трубке послышались приглушённые звуки разговора.
Разговор продолжился через минуту.
— Вы говорите, что у вас были сегодня наши электрики и сняли трансформатор?
— Ну да! — начал раздражаться Бородин. — Вот я и хочу…
— Дело в том, уважаемый, что на демонтаж трансформатора нужно разрешение главного инженера, а он такого не давал. И у нас вообще сейчас на линии один мастер работает…
— Как один? — спросил полковник упавшим голосом.
— Вот так, — ответила диспетчер и зевнула, — и он будет завтра у вас. А трансформатор кто у вас снял, мы не знаем…
В трубке послышались долгие гудки. Бородин загнул такого мата, какого, наверное, в последний раз загибал в лейтенантские годы.
Выговорившись от души, он взял трубку внутреннего телефона и вызвал караульное помещение.
А в это самое время синий микроавтобус «Газель» остановился у забора части, недалеко от того места, через которое некоторые дерзкие военные ходили в самоволку.
«Электрики», сидящие в салоне, преобразились: вместо комбинезонов на них были камуфляжные костюмы. Тот, что ходил по части с чемоданчиком, сосредоточенно нацепил себе на пояс пару газовых гранат, проверил отмычки, сложенные в аккуратный кожаный футляр, нитяные перчатки и универсальный складной нож.
— Противогаз взял? — спросил он своего товарища Коляна.
Колян кивнул.
— Значит, так, — продолжил свою речь разговорчивый «электрик», — на всё про всё у нас час. Делаем всё быстро, но без суеты.
Сначала несём ящики к забору, потом я подгоню машину. Ну, с Богом!.
Они тихо вышли из машины, осторожно прикрыли дверцы и, действуя почти синхронно, подпрыгнули, зацепились руками за верхушку забора, подтянулись, перевалились на другую сторону и спрыгнули вниз. Высокая трава мягко приняла их. Кругом была полная темнота, только где-то сбоку моргали тусклые огоньки — лампочки возле караульных постов у складов.
По направлению к ним и направились подозрительные монтёры.
Кабану стало совсем невмоготу. Желудок, кишечник и вся остальная требуха бойца взволновались так, словно хотели выскочить наружу. Организм конкретно забил на своего обладателя, которому, согласно уставу, ни под каким видом нельзя было идти на поводу своих потребностей.
Острая нужда схватила часового за горло холодными клещами, Кабан только и мог, что мелко приплясывать на месте и тихонько посапывать от внутреннего напряжения.
— Сокол, всё, капец, — выдохнул он, — щас днище вырвет!
— А ты не думай об этом, — посоветовал ефрейтор, — через час нас сменят…
— Через час я сдохну! — прошипел Кабанов. — Сокол, может, я по-быстренькому?
— Нельзя на посту, — непреклонно ответил Соколов.
— А обделаться на посту можно?! — Кабан мелкими шагами засеменил в сторону кустов. — Сокол, ну пожалуйста!
— Чё ты ко мне пристал?
— Ну ты же ефрейтор! Старший по званию. — Кабан, казалось, говорит уже на последнем дыхании. — А рядовой всегда должен согласовывать свои действия со старшим по званию!
— Во как ты запел, дорогой! — усмехнулся Сокол. — А кто мне соплями этими по первости тыкал? А, Кабанчик… ладно, давай только махом…
Кабан исчез в одно мгновение, но через несколько секунд вернулся на полусогнутых:
— Сокол, бумага есть?
— Чё, майка короткая? — прикололся ефрейтор.
— Пошёл ты… О-ох.
Кабан исчез в кустах. Сокол остался один.
Он остановился у грибка, прислушиваясь к ночным шорохам, потом оглянулся по сторонам и решил пройтись вдоль ворот склада. Он вдруг услышал, как за его спиной шлёпнулся на землю какой-то предмет. Резко обернувшись, увидел, как прямо рядом с ним на земле валяется газовая граната, от которой поднимаются вверх, прямо на него, клубы белёсого газа. Боец почувствовал резкий запах, в глазах потемнело, но, прежде чем упасть на землю, он успел снять автомат и прохрипеть: «Кабанов, нападение на…»
Его вскрик утонул в шуршании листвы. К отрубившемуся Соколу из кустов неслышно скользнули две быстрые тени. Колян забрал у бойца автомат, а «разговорчивый», который в этот раз не сказал ни слова, стал возиться с замком и печатями. Когда с ними было покончено, «монтёр» из тюбика накапал масла в скрипучие петли и распахнул ворота склада.