Кабанов сделал свои дела, поправил штаны, вышел из кустов и направился к посту. Облегчённый организм чувствовал себя прекрасно, равно как и боец, которому он принадлежал.
— Ох, как заново родился, — пёрся Кабан сам от себя, — как будто каменюка с души свалилась…
Эти сравнения могли продолжаться ещё долго, если бы Кабанов не вышел на пост и не увидел бы на земле распростёртого Сокола.
Воздух вонял какой-то химией, от которой у Кабана сразу же защекотало нос. Он подбежал к товарищу и, наклонившись, стал тормошить Сокола за плечо.
Ефрейтор был жив, но находился в глубоком отрубе. Рядом с ним не было автомата, зато валялась оболочка химической гранаты — она-то и являлась источником едкой вони.
Кабан чихнул и вдруг услышал какой-то шум со стороны склада.
Стараясь не шуметь, Кабан снял с плеча автомат, осторожно передвинул предохранительную планку на одно деление вниз и клацнул затвором.
Оружие было готово к стрельбе.
Выставив вперёд ствол автомата, Кабан осторожно пошёл на шум, в любую минуту готовый нажать на спусковой крючок.
В караулке зазвонил телефон.
— Начкар капитан Зубов слушает!
— Полковник Бородин. Как дела?
— Всё в порядке, без происшествий, посты усилены. Всё тихо.
— Усильте бдительность. Есть информация, что электрики, которые сегодня ходили по нашим складам, вовсе не те, за кого себя выдавали. Доведи это до караульных.
— Есть, товарищ полковник.
— Всё. Удачи.
Зубов опустил трубку на рычаги и посмотрел на Медведева, который сидел за столом и листал караульный устав.
— Вообще-то, товарищ капитан, устав — книжка нудная, — сказал Медведев, с трудом сдерживая зевок.
— Конечно, это не детектив, — согласился Зубов, — но в отличие от детектива, Медведев, здесь каждая строчка кровью написана. Что называется, проверена практикой.
Снаружи, приглушённый стенами, до них донёсся короткий сухой треск автоматной очереди.
— Ты слышал? — вскочил с места Зубов.
— Так точно, — взволнованно ответил Медведев, — второй пост, кажется…
— Так хера ли ты сидишь? — Зубов отжал сигнальную кнопку и во всё горло заорал: — Караул, в ружьё!
Тревожно заголосила сирена, из спального помещения, один за другим, стали выбегать караульные с оружием. Через тридцать секунд боевая группа уже двигалась ко второму посту.
Кабанов шёл вдоль стены склада, пока не упёрся в тяжёлую створку распахнутой двери. Обойдя её, боец заглянул внутрь склада, где виднелся приглушённый свет ручных фонариков и слышался негромкий шум передвигаемых ящиков.
Свет стал приближаться, и Кабанов отошёл в тень и стал ждать. Со склада вышли два человека, которые тащили в руках длинный деревянный ящик. Оставаясь в тени, Кабан поднял автомат и направил его на злодеев.
— А ну-ка ящик на землю! — грозно скомандовал он. — Быстро!
Злоумышленники застыли как вкопанные, не выпуская ящика из рук.
— Что встали, вашу мать! — ещё громче заорал Кабан. — Ящик на землю, кому сказано!
«Электрики» резко выпустили ящик из рук, и тот с грохотом упал на землю. Кабан заметил, как рука одного из врагов потянулась к висящему у него за спиной автомату.
— А-а-а! — со всей дури заорал Кабан и, подняв ствол автомата повыше, дал короткую очередь над головами воров. — Оружие бросить!
Сами мордой в землю! Перехерачу вас всех, на хрен!
Автомат брякнулся на землю, «электрики» последовали следом за ним. Кабан остановился в нескольких метрах от них и, не опуская оружия, зло сказал:
— Только дёрнетесь, суки, мозги повышибаю!
Дёргаться воры и не собирались.
Послышались тяжёлые шаги множества сапог.
— Соколов, Кабанов, где вы? — послышался голос капитана.
— Сюда, товарищ капитан! — закричал Кабан. — Сокол — у грибка, ему помощь нужна.
«Калаш» приятной тяжестью лежал в руках, от него веяло теплом и запахом пороха. Кабан только сейчас осознал, что это такое — быть солдатом.
Сокол лежал в санчасти. Отравление было неопасным, но врач приказал полежать ему несколько дней.
Ефрейтор лежал в одиночестве и скучал, глазея в белый потолок.
Скрипнула дверь, и в палату вошёл Кабан, сжимая в руках пакет с гостинцами. Сокол заметил, что на погоны приятеля прицеплены новенькие ефрейторские лычки.
— Ну, привет, Сокол, как ты? — Кабан пристроил пакет на тумбочку и уселся на соседнюю койку.
— Нормально, — улыбнулся Сокол. — А чё это у тебя с погонами?
— А, Бородин постарался, — смутился Кабан, — за мужество и героизм… Так что теперь у нас в роте два ефрейтора.