— Ого! — Гунько быстро просчитал всё в уме. — Так он через три недели уже дембелем ходить будет!
— Ага! А ты ему свой масляк будешь отдавать!.
В общем, в этот день дружный солдатский ржач в казарме второй роты почти не замолкал. Обсуждались все вопросы, связанные с жизнью и службой нового рядового Хомякова.
Маша сидела за столом, а старший прапорщик Шматко как ошпаренный метался по кухне, пытаясь прийти в себя после услышанной новости.
— Олежек, скажи честно, — тихо заговорила Маша, — ты не рад?
— Я? Почему «не рад»? Очень даже рад… — Прапорщик остановился посреди кухни и растерянно посмотрел на девушку. — Просто это как-то… Ты… и беременна… А это уже точно?
— Точно, — кивнула Маша. — Я два теста прошла. Ошибки быть не может.
— Ага, так значит, — прапорщик задумчиво уставился в потолок, — не может… Ага… Э-э… И от кого? Ой, извини, Машуня, то есть и кто? Ну-у… Мальчик или там… девочка? Кто?
— Олежка… Ему же только две недели… Ещё ничего не понятно.
— Две недели? — задумчиво переспросил прапорщик, что-то прикидывая в уме.
— Завтра будет, — грустно сказала Маша и тихо добавила: — Если что, можно ещё вакуум сделать…
— Вакуум? Кому? — Прапорщик не понял, о чём идёт речь.
— Ну если ты не хочешь ребёнка, — опустив глаза, объяснила Маша, — у нас в поликлинике делают…
— Ты, Машенька, это, — Шматко погрозил девушке пальцем, — не надо пока… Торопиться не надо…
Прапорщик ещё побегал по кухне, а потом вдруг собрался уходить. Поцеловав Машу, он сказал:
— Мне… Э-э-э… Я вообще-то так забежал… на минуту… Мне вообще-то на службу… Надо всё обдумать… Ты извини… Я завтра лучше зайду… маме привет передавай.
Шматко убежал, а Маша осталась сидеть за кухонным столом, рассеянно глядя на так и не открытую бутылку шампанского. Ей хотелось плакать, но она сдерживала слёзы — беременным вредно нервничать.
Старший прапорщик шёл по улице, не видя ничего вокруг: новость настолько потрясла его, что в мозгу образовалась какая-то непонятная каша.
Шматко решил, что ему надо срочно с кем-то посоветоваться. Он решил сделать это на следующий день и первым объектом для беседы выбрать прапорщика Данилюка, у которого было целых двое детей.
Единственный вопрос, который интересовал прапорщика на данный момент, можно было сформулировать так: «Дети — это плохо или хорошо?»
Ответственным за воспитание и содержание рядового Хомякова Медведев назначил Нестерова как самого грамотного молодого бойца.
Нестеров отнёсся к заданию старшего товарища осознанно, хотя ни хрена не понимал в хомяках и прочей мохнатой живности.
Боец нарвал возле казармы травы и пытался накормить ею Хомякова, но тот упорно отказывался от приёма пищи, наверное, находя траву не очень вкусной и сочной.
— Ну давай, кушай травку, — приговаривал Нестеров, нависнув над банкой. — Она вкусная, калорийная, сбалансированная…
Но ни уговоры, ни угрозы не заставили хомяка сжевать хоть одну травинку.
— Лавров, ты, случайно, не знаешь, чем питаются мелкие грызуны? — спросил Нестеров погружённого в изучение устава товарища.
— Крупы ему надо, — веско заметил Лавров, — а трава — это хрень.
Он же не корова, чтобы траву жрать…
— Крупы? — переспросил Нестеров. — А где же её взять?
Лавров оторвался от книжки и, наклонившись к товарищу, что-то прошептал ему на ухо. Нестеров послушал, кивнул, а потом поднялся с койки и направился в сторону каптёрки. Лавров взялся за голову и снова погрузился в изучение обязанностей дневального по роте, которые давались ему с величайшим трудом.
Когда «воспитатель» Хомякова вернулся назад, Лаврова уже не было — он ушёл заступать в наряд, зато на кровати Нестерова сидел лейтенант Смальков. Лицо офицера было бледным и расстроенным. В руках он держал ту самую тетрадь, в которой Нестеров фиксировал уроки Медведева.
— Товарищ лейтенант, вам плохо? — спросил боец.
— Это что? — Смальков ткнул пальцем в клеёнчатую обложку. — Конспект занятий по уставам?
Нестеров кивнул.
— А вот это? — Смальков раскрыл тетрадку на заложенной какой-то бумажкой страничке и показал Нестерову. — «Хомут», «хобот», «хавчик»… Что это такое?
— «Хавчик» — это солдатский паёк, — спокойно пояснил Нестеров.
— И это по уставу? — нахмурился Смальков.
— Никак нет. Это согласно словарю армейских жаргонизмов.
— Как? — переспросил лейтенант. — Жаргонизмов? Кх-м… Это тебе Медведев преподавал?
Нестеров насупился и замолчал.