— Товарищ лейтенант, — тяжело дыша, затараторил Кабан, — кто-то же должен был пойти за остальными. Не кричать же вам.
— Ты вообще ориентируешься, где это? — нервничал Смальков.
— Да… Уже пришли… Вон, смотрите! — Кабан, прячась за стволом дерева, показал Смалькову на шалаш, притаившийся в зарослях кустарника. — Гунько — с той стороны… вон за тем пригорком.
— Хорошо… Так… все осторожно за мной… — скомандовал Смальков и первым двинулся вперёд.
Бойцы потянулись за ним, растянувшись в жиденькую цепочку.
Когда они подобрались поближе, стало заметно, что в шалаше кто-то есть, — там было заметно какое-то движение. Смальков стал делать руками какие-то мудрёные жесты, похожие на те, что показывают друг другу спецназовцы, но бойцы в этой пальцевой азбуке ни хрена не смыслили и поэтому смотрели на лейтенанта, как на полного идиота. И он в конце концов это понял и перешёл на нормальный человеческий шёпот:
— Я говорю, двое обходят с той стороны, один здесь…
Смальков снял автомат с предохранителя, и вся группа последовала его примеру.
Бойцы обложили шалаш со всех сторон и стали медленно приближаться к нему. Внезапно раздался шум и из шалаша появился…
Гунько.
— Расслабьтесь, тут нет никого! — громко объявил он, но увидев направленные прямо на него стволы автоматов Кабана и Смалькова, замандражировал. — Э-э… мужики… вы чё?
— Идиот! — выругался Смальков и до упора поднял предохранительную планку.
— Сейчас бы как пристрелили тебя, Гуня! — добавил Кабан.
— Ты же сказал, он в засаде! — Теперь от Смалькова перепало Кабану.
— Да я запарился тут вас ждать! — стал оправдываться Гунько. — Тем более что в шалаше и не было никого!.
Пока они спорили, Папазогло стал осматривать окрестности вокруг шалаша. Он потрогал ладонью кострище и определил, что его погасили не позже полутора часов назад.
За это Гунько тут же назвал его Шерлоком Холмсом, на что, Папазогло, впрочем, не обиделся.
— По крайней мере — не уголовники, — объявил Гунько. — Смотрите, чё нашёл…
И он продемонстрировал бойцам обломок пилочки для ногтей и расчёску, в зубцах которой застряло несколько длинных локонов.
— Вряд ли зэки с такими патлами ходят, — пояснил он свою догадку. — Да и пилочкой для ногтей решётку не перережешь!
— Это где… в шалаше было? — спросил Смальков.
— Ага… Так что… если тут кто-то и ночевал… То им тут было очень весело…
— Ясно! — сделал вывод Смальков и хрипло скомандовал: — Все на исходную!
Взвалив на плечи тяжёлые автоматы, бойцы двинулись в указанном командиром направлении.
Но буквально через час испытание повторилось — Зубов наткнулся в лесу на двух подозрительных мужчин в телогрейках, которые тащили с собой четыре огромные корзины, накрытые тряпицами. По виду они были похожи на грибников, но это ещё предстояло проверить.
Расставив бойцов вокруг поляны, на которой перекуривали «грибники», капитан Зубов, переложив пистолет из кобуры в карман брюк, вышел на полянку и направился прямиком к неизвестным.
— Здорово, мужики! — улыбаясь, сказал он.
— Здорово! — угрюмо ответили субъекты, коротко переглянувшись.
— Чё, грибы, ягоды? — кивнул на корзины капитан.
— Грибы…
— М-м-м… А чё за грибы? — Зубов стал подходить поближе к корзинам.
— Да так… опята…
— Опята?! — восхитился капитан. — Что, серьёзно?.
— Да-а… Их тут полный лес! — подтвердил один из мужиков, отодвигая корзины подальше от Зубова. — За три часа, считай, два мешка нарезали… А у вас что, учения?
— Ну, типа того… Чего-то я в этих опятах не разбираюсь… Где нормальные, где ложные? Как они хоть выглядят?
Зубов попытался заглянуть в корзинку, но мужики резко повскакивали с мест и оттолкнули его. Капитан едва удержался на ногах. Падая, он зацепил ногой одну из корзин. Она перевернулась, и на землю высыпались большие жёлтые корнеплоды, похожие на огромную репу.
Мужики бросились бежать, но отход им перекрыл прапорщик Шматко, который вышел из кустов с автоматом наперевес и заорал нечеловеческим голосом:
— Стоять! Суки!. Все на землю!. Перестреляю к ядрёной фене!.
Мужики сразу поникли и сдались на милость победителей.
— Товарищ старший прапорщик… Вы когда закричали, я сам чуть на землю не грохнулся… — рассказывал Лавров, живописуя картину задержания расхитителей корнеплодов. — Вы ж так их и перестрелять могли.
— Не мог… — самодовольно ответил прапор, — это так, для понту…
Сразу ж был видно, что никакие это не зэки…