— А что это у них в корзинах было? — продолжал сыпать вопросами Лавров.
— Ай… Не знаю я! Гигантская редиска какая-то…
— Это турнепс был… — с видом знатока и любителя корнеплодов заявил Папазогло. — У моей бабки в деревне целое поле засеяно… В основном скотину кормят… Но мне и самому нравится…
— Точно! — Вся картина сразу стала ясна Шматко. — Тут же за дорогой — колхозное поле… Они, значит, надёргали, надёргали… И в деревню шли… А тут мы!
— Ага!. Перекрыла налаженный маршрут по поставке турнепса в Рогачёво! — стебанулся Лавров.
— Контрабандного турнепса! — поддержал его прапорщик.
— Ага! — громко заржал Лавров. — В натуре…
— Тут, кстати, — заметил прапорщик, — до этого Рогачёва пара километров осталась!
— А нас оттуда заберут, или мы обратно тоже пешком пойдём? — спросил прапорщика Папазогло.
— Вообще-то обещали «Урал» прислать, — сказал Шматко. — Только, кажись, сядут не все! Первая рота тоже ж в деревню идёт… По тому берегу… Кто раньше придёт, тот и поедет!
— Так, может, поднажмём? — предложил Лавров. — Лучше в деревне лишний час потусоваться, чем потом весь день булки по лесу мять…
— Правильно мыслишь, Шарапов! — сказал прапорщик и потрепал Лаврова по плечу.
Они ускорили темп движения.
А Медведев упорно продолжал «лечить» Сокола, который всё никак не мог простить приятеля.
— …Ты пойми, я ж не конкретно твою Варю имел в виду… я — априори… — горячо доказывал он. — Варька твоя как раз, может, и исключение из правил… Но любое исключение правило только подчёркивает!
— Тихо! — Соколов замер на месте и прислушался.
— Что такое? — не понял Медведев и тоже остановился.
— Слышишь? Говорят…
Действительно, из-за кустов по ходу движения бойцов доносился негромкий разговор. Медведев снял с плеча автомат и аккуратно сдвинул предохранительную планку вниз. Сокол сделал то же самое.
Приготовив оружие, они двинулись вперёд, осторожно раздвигая перед собой густой колючий кустарник.
Когда зелёнка закончилась, они оказались на небольшой поляне и увидели возле воды двух совершенно обнажённых молодых женщин, которые, по-видимому, только вылезли из воды. Их мокрые стройные тела глянцево сверкали на солнце. Медведев невольно сглотнул слюну и опустил оружие. Сокол же, наоборот, оружие не опустил, зато упёр в землю глаза.
— Бесплатное кино! — комментировал зрелище Медведев. — Ты смотри, смотри… Деревенские, наверное.
— Ладно, хорош… — сказал приятелю Сокол. — Пошли отсюда.
— Да ладно, ты чё… — заулыбался Медведев, не спуская глаз с купальщиц, которые пока не заметили солдат. — Варьки рядом нету, можешь расслабиться… Моржихи, наверное, — купаться в такое время…
— Некрасиво подсматривать… — стоял на своём Сокол.
— Правильно, Сокол, — согласился с ним Медведев, — подсматривать — некрасиво.
Он вдруг раздвинул кусты и направился прямо к женщинам.
— Э, ты куда?! Оставь их в покое! — закричал ему вслед Сокол.
— Пойдём, Сокол… — продолжал насмешничать Медведев. — С девушками поболтаем… Пошли…
Младший сержант вышел на берег, расправил плечи и с фривольной улыбкой на устах двинулся к девушкам. Следом за ним стыдливо семенил Соколов.
Купальщицы заметили солдат и теперь, замерев за редкими кустиками, настороженно наблюдали за их приближением. Теперь бойцам удалось рассмотреть их получше. Они различались по возрасту: старшей было лет около тридцати, а второй — лет двадцать. Не сказать, что они были дурнушками, на непредвзятый солдатский вкус — «тётки» были очень даже ничего.
— Привет, девчонки! Что, закрытие пляжного сезона? Я дико извиняюсь, — сказал Медведев, приблизившись к ним метров на пять. — Вы тут никого подозрительного не видели?
Купальщицы молчали так, словно воды в рот набрали. Медведев обернулся к Соколу и, понизив голос до минимума, сказал:
— Сто пудов — деревенские… Глянь, какие зашуганные… Девчонки, вы чё, глухонемые?
— Сам глухонемой! — огрызнулась старшая.
— О!. А барышни-то с юмором! — ухмыльнулся Медведев. — Да вы не бойтесь… Мы чисто пообщаться… орально…
— Миха! — попытался урезонить пошлого товарища Сокол.
— Спокойно, Сокол… — Медведь продолжил натиск.
— Может, отвернётесь?! — хриплым голосом спросила младшая.
— А чё мы там не видели? — захамил Медведев. — Выходите, не стесняйтесь!. А хотите, мы к вам…
— А ты, часом, в обморок не упадёшь, солдатик? — недобро посмотрела на них старшая купальщица.
— Да я уж напрягусь как-нибудь, — успокоил её Медведев. — Я оловянный и очень стойкий!