Обе они - и сексуальная революция, и традиционная мораль - по-своему стремятся к возрождению духовности в сексе. Обе они хотят сделать секс разумным, чистым, высоким. Обе они смотрят на обычный, биологический секс только как на смутное, несовершенное, невнятное подобие того, что должно быть. И кстати, наиболее перспективна вторая сексуальная революция именно в тех странах, которых первая революция коснулась меньше всего. В этих странах еще сохранилось отношение к сексу как к духовному феномену. И наоборот, те страны, где применительно к сексу слишком укоренилась риторика "преодоления", "освобождения", "снятия барьеров", обречены на вечный круговорот в сфере тривиального.
За этой риторикой преодоления стоит смутная надежда на то, что снимая барьеры и нарушая табу, возвращая человека к наиболее примитивным пластам психики, мы, якобы, открывает что-то значительное и важное, ради чего эти барьеры нужно преодолевать. При этом забывают одну очевидную вещь: свобода, то есть разнообразие возможностей, приходит вместе с усложнением правил игры, а не с их упрощением. Правила игры придумываются не для того, чтобы мешать и стеснять, а для того, чтобы сделать игру разнообразней, - и наоборот, нарушение правил делает игру примитивной и скучной. Правила игры не сдерживают игру - они ее создают. Если отменить правила, любой спорт сведется к боксу или вольной борьбе, а от любой игры, если упростить ее до предела, останется всего лишь "китайская ничья".
Правила игры - это часть самой игры, именно они задают то разнообразие возможностей и комбинаций, с которым сталкиваются партнеры. Устанавливая границы нашим действиям на тривиальном уровне, они заставляют нас воспользоваться более сложными и интересными возможностями. Они позволяют природную энергию секса из плоскости тривиального перенаправить в третье измерение, позволить ей выстроить сложную вертикальную конструкцию. Классический пример такого процесса - рождение в южной Франции, во времена средневековья, ритуалов куртуазной любви, которые с тех пор так и остались эталоном. Средневековые провансальские рыцари ухитрились тривиальный адюльтер, супружескую измену, превратить в настоящий ритуал, со множеством правил, запретов и конвенций. Им удалось открыть целую дотоле не существовавшую сферу человеческих чувств и переживаний.
Это общий закон: чем лучше продумана система правил, тем интереснее игра, тем дальше она от рутины и тривиальности. А сексуальные комплексы - это и есть то, из чего рождаются правила игры, то, что их охраняет и защищает. Именно потому они так и важны. Целые поколения наших предков работали над тем, чтобы привить женщинам комплексы, стыдливость, целомудрие. Они создавали религии, строили церкви, монастыри, выдумывали всякие заповеди и моральные кодексы, - потому что они понимали толк в сексе, они знали, чего хотят. И вот, сегодня повсеместно в мире снова наступает консервативный поворот. Сегодня люди вспоминают о Боге, восстанавливают храмы, устраивают демонстрации против аморальных фильмов, ругают "эту развращенную молодежь", - они хотят вернуть свои табу, хотят отстоять те интеллектуальные позы, к которым привыкли. Этот консервативный поворот не должен вызывать у нас страх - мы-то знаем, что дальше секса он не пойдет. Грядущая сексуальная революция - это консервативная революция, - если хотите, это контрреволюция. Она идет рука об руку с возрождением морали, нравственности, старых добрых ценностей, - она берет их за руку и тащит в постель.
8. Зачем нужна "внутренняя женщина"
Деконструкция бисексуального дискурса
Может ли мужчина, занимаясь сексом с женщиной, как-нибудь добраться до ее ощущений? Или для того, чтобы получить эти "женские ощущения", ему обязательно нужно стать бисексуалом? Ведь именно этот рецепт подсказывает здравый смысл: бисексуалу, как будто, доступно в два раз больше ощущений, чем обычному человеку. Мысль о том, что во время нормального сексуального акта каждый из партнеров может испытывать оба набора ощущений, и мужской и женский, кажется совершенно абсурдной.
Нет ли к этим ощущениям какой-нибудь другой дороги? В конце концов, все, что мы видим и чувствуем, находится внутри нас и сконструировано по законам нашего сознания. Мы имеем дело не с предметом, а с его моделью, которая полностью принадлежит нам самим. Скажем, человек видит яблоко - потому что его сознание способно представить себе это яблоко, смоделировать его внутри себя из электронных потоков. Точно так же внутри нас находится и модель женщины. Общаясь с женщинами, я имею в своем сознании "внутреннюю женщину", которая позволяет мне видеть и понимать реальных женщин. Для большинства женщин в дело идет некий общий шаблон, для некоторых имеются индивидуально окрашенные экземпляры этой модели. Мужчина способен чувствовать и понимать женщину только потому, что имеет эту модель у себя в душе. Если бы этой "внутренней женщины" не было, взаимопонимание между мужчиной и женщиной было бы невозможно. "Внутренняя женщина" для мужчины - не просто чуждый ему, изолированный кусок сознания, - иначе человек получил бы раздвоение личности и превратился в шизофреника, - она - часть его самого. Эта "внутренняя женщина" - нормальная часть мужской души, необходимая часть его мужской идентичности, как мужчины и гетеросексуала.