И поскольку, заступившись за Синдзи, она фактически запретила единственный источник развлечений для Аски, дела неизбежно пойдут ещё хуже. Квартира в эти дни казалась совсем маленькой. А ведь они собрались в полном составе лишь три недели назад.
Мисато прошла последний поворот перед раздевалками пилотов и увидела посередине коридора Рей, смотрящую на настенные часы.
- Рей? Почему ты... - "Такая странная девочка?" - стоишь здесь?
Бледная девочка медленно повернулась к майору, с явным трудом оторвав взгляд от стрелок часов.
- Я жду командующего, - ответила она. - Вчера он пригласил меня пообедать вместе.
"Они что, родственники?" - подумала Мисато. - "Почему он делает это для неё?"
- Но, - продолжила Рей, - он опаздывает на тринадцать минут.
Её красные глаза вновь начали смотреть на часы.
- Ну... может быть, его задержали дела. Тринадцать минут - не так и много.
- Он никогда не опаздывает.
Уверенность и спокойствие в словах девочки совершенно необъяснимо расстроили Мисато. Что с того, что он опаздывает на обед? Ерунда. После путешествия в Антарктику у командующего появилась привычка игнорировать различные мероприятия. Он появлялся во время битв и приходил на важные совещания, но его присутствие стало бледной тенью по сравнению с прошлым, как когда он сам помогал запускать Евы во время отключения электричества, или как после Десятого удостоил сына редкой похвалы.
"Сейчас его ободрение очень бы пригодилось".
- Ну, - вслух сказала Мисато, - может, он уже в столовой. Можешь сходить проверить.
- Невозможно. Командующий и я никогда не обедаем в общественной столовой.
Мисато вздохнула - она чувствовала утомление после каждого разговора с Рей.
- Я в самом деле не знаю, что ещё тебе сказать, - сказала майор, покачав головой.
- Мне ничего не нужно, - ответила Рей и продолжила смотреть на часы.
Мисато сдалась и села на скамейку у стены. Сегодня она проспала пять часов, и хотя по сравнению с некоторыми днями это казалось зимней спячкой, она всё время просыпалась. Если Аска не разговаривала во сне, то Синдзи ходил в туалет или Пен-пен пытался тайком смотреть телевизор. Казалось, все они сговорились не давать ей спать. Порой одиночество казалось не таким уж и плохим выбором.
Она сидела на скамейке, откинувшись спиной на стену, с закрытыми глазами, слушая тиканье часов, ощущая Рей, неподвижно стоящую посреди коридора. Она сидела так уже добрых десять минут, прежде чем дверь раздевалки открылась и оттуда вышла Аска.
- Это место такое конченное, - пробормотала она, смотря на Рей, буравящую взглядом стену, и тихо посапывающую Мисато, сгорбившуюся на скамье. - Не хватает только сосущего палец Синдзи для полной картины.
Рыжая подкралась к своей опекунше и щёлкнула пальцами у её уха.
- Проснись!
- Что? - Мисато резко выпрямилась, промаргивая глаза. - Что?
- Ты задремала, - рыжая взглянула на бледную девочку. - Ничего удивительного.
- Аска? - Мисато медленно обвела взглядом коридор. - Где Синдзи-кун?
- На кого я, по-твоему, похожа? Его телохранителя? - Её вгляд рассерженно метнулся к Рей, потом на пол. Она постаралась успокоиться. - Я не знаю. Очевидно, его здесь нет. Попробуй посмотреть в мужской раздевалке или ещё где. Я не могу знать всё.
- Он никогда так надолго не задерживался, - сказала майор, медленно протирая глаза. - Рей? Он проходил мимо тебя?
- Нет.
- Спасибо за помощь.
Мисато направилась вниз по коридору. Аска увязалась за ней, не имея другого способа вернуться домой.
- Подожди меня в фойе, ладно? Я найду Синдзи-куна и потом, может быть, мы выберемся куда-нибудь поесть, хорошо? - В её словах не было никаких эмоций, никакой убедительности. Не было даже отчаянной надежды, которую она чувствовала.
Аска не ответила. Она быстро прошла мимо своей попечительницы и скрылась за поворотом.
Мисато потёрла глаза основаниями ладоней. Вдохнула переработанный воздух базы с лёгким металлическим запахом. Вспомнила несколько изобретательных ругательств. Когда её внушительный список бранных слов подошёл к концу, она направилась к раздевалке для мальчиков.
Коридор рядом с ней был пуст. Она открыла дверь без стука, зная, что он всё равно его не услышит.
- Синдзи-кун? - окликнула она. - Ты здесь?
Она прождала шестнадцать секунд, и когда никто так и не ответил, вошла в комнату.
Внутри она была лишь раз - когда он убежал после Четвёртого Ангела. Она настояла на том, чтобы лично убрать вещи из его шкафчика. Это был бессмысленный, глупый жест, и он никогда не узнает о нём, но она чувствовала, что задолжала ему после всего, через что ему пришлось пройти.
После инцидента с Евой-03 и Четырнадцатого она специально не пошла убирать его вещи. Часть её не могла принять факт того, что он уезжал. Она надеялась, несмотря на собственные мысли, несмотря на ужасную ситуацию, что он вернётся. К ней.
В мир ада, который шёл за ней по пятам, как щенок. Даже сейчас Мисато совершенно не понимала, почему он остался в NERV и городе. Ангел был мёртв, и его друзья на какое-то время были в безопасности. Что держало его здесь? Почему он согласился пилотировать вновь? Майор не могла представить, что он уже простил всех за Судзухару. Мисато сомневалась, что вообще сможет.
Она не нашла его среди высоких рядов шкафчиков. Она не нашла его в душевой. Кафельный пол был сухим. Здесь никого не было.
Мисато нашла его шкафчик и открыла его. Смятая школьная форма лежала на полу. Его ботинки были прислонены к стенке. Майор раздражённо покачала головой и повернулась.
- Где ты?
Наконец её взгляд вновь упал на его одежду. Это значило, что он всё ещё был в контактном комбинезоне, где бы ни находился. Она вздохнула и наклонилась, чтобы сложить их. Обычно к подобному он относился серьёзно, но в последнее время стал забывчивым и неряшливым. Его комнату захватил беспорядок. И его уголок шкафчика в ванной стал домом для хаоса. Может быть, он просто перерос свою детскую педантичность.
Мисато аккуратно сложила его рубашку на полу шкафчика. Затем подняла брюки и распрямила их.
Баночка выскользнула из правого кармана и упала около её ног.
Майор долго смотрела на неё. Несколько минут её мозг медленно работал. Ей показалось, что она спит. Почему у её Синдзи были лекарства? Она согнулась, чтобы медленно, скрипя суставами, поднять её.
Вот так себя чувствуют родители, когда обнаруживают, что у их ребёнка зависимость? Это чувство одновременно страха, жалости, ярости и разочарования? Одновременное желание обнимать, пока ему не станет лучше, и выбить из него дурь? Мисато поняла, что её руки тряслись.
Она осторожно покрутила баночку в пальцах, словно осматривая артефакт древности. Она была пуста. На мгновение слова, напечатанные на этикетке, показались ей иностранным языком. Она моргнула, и её наполнило осознание.
Обезболивающее. Это было обезболивающее. Вроде тех, которые дают после операции. Прописанное Икари Гендо.
"Не торопись с выводами", - сказала она себе. - "Сперва расследование, потом действие. Нападение вслепую ни к чему не приведёт".
Мисато аккуратно вернула баночку в карман брюк и тихо закрыла дверь шкафчика. Она провела рукой по потным волосам и ушла.
***
Четыре часа. Значит, Кадзи точно должен был быть на своём привычном посту рядом с торговыми автоматами. Неважно, что этот коридор был основным местом, по которому люди шли в сторону Центральной Догмы и её многих ветвящихся подуровней, и поэтому являлся кладезем информации, добываемой из сплетен, флирта и ещё раз флирта. Мисато нравилось думать об этом лишь как о проявлении любви к кофе в банках.