В окружение, названном «котел у Порлампи» (по имени близлежащей деревни), попали помимо 43сд совместно с двумя дивизионами 101гапРГК еще и два батальона 272сп из 123сд, весь их обоз и тыл, и остатки 115сд. Довольные финны писали в своих донесениях: «…Вражеские силы практически идеально перепутались» [7]. В той же заметке были отмечены финнами и «сильные контратаки с участием танков». 30 августа финны говорят об ожесточенных боях с русскими, пытающихся вырваться из котла. 31 августа: «Не сумев прорваться к побережью, враг стал мелкими группами уходить на юг в леса. Некоторые подразделения продолжали оставаться в котле, оказывая упорное сопротивление. Основная часть живой силы (это финны о нас – авт.) все же ушла, просочилась».
Наши окруженные части оказались на открытой местности, вся техника и тяжелое вооружение столпились в гигантской пробке на единственной дороге, по которой финны вели непрерывный обстрел из орудий и минометов. В общем, еще одна мясорубка. На фотографиях финских корреспондентов, сделанных в котле под Порлампи, видны бесконечные колонны разбитой и целой техники, автомашин, орудий, повозок, автобусов, бронеавтомобилей, даже танков. Брошенные кони мирно щиплют травку между тел убитых красноармейцев, которые, к счастью, не навалены грудами, а лежат отдельными одиночными холмиками [8,9]. Все же, основная масса людей сумела спастись от немедленной смерти, но позднее, наверняка, попала в плен – см. в предыдущей главе протоколы допросов смершевцами бывших военнопленных.
1 сентября генерал Кирпичников отдает приказ о прекращении сопротивления (может, этот приказ и остановил массовое безнаказанное убийство финской артиллерией наших солдат, дав им возможность разбежаться) и сам сдается в плен (по другим данным его взяли в плен раненого, чуть ли не без сознания [10]). Он доживет в финском плену до 1944 года, после обмена пленными его заберут на Лубянку, но расстреляют только в 1950 году. Тогда же была расстреляна еще пара десятков генералов, побывавших в плену (которые повели себя «некорректно»), или под очередным следствием. Видно, что-то лишнего наговорил Кирпичников финнам о советской власти. По заказу финского генштаба Кирпичников пишет в плену несколько эссе на интересующие их (и немцев) темы. В том числе «Причины неуспехов Красной Армии» [3]. Приведем цитату из этого труда, которая в какой-то мере поможет понять причины катастроф 1941 года.
«1. Пытались перенести организацию и метод действий немецких войск, без учета того, что мы не немцы… На картах цветным карандашом, без войск, реальной местности и противодействия противника получалось не так уж плохо. Комроты, в большинстве своем младшие лейтенанты, бывшие (до Зимней войны – авт.) младшие командиры, перед войной окончившие краткосрочные курсы, и после войны, ввиду больших потерь, выдвинутые на комроты.
2.а) незнание уставов и наставлений,
б) незнание организации и вооружения роты,
в) незнание компаса и неумение работать с картой и т.д.
Командиры взводов, прибывшие из военных училищ к началу войны, выглядели гражданскими людьми в военной форме, абсолютно без какой-либо практики. Вот и получилось, что младший лейтенант командовал ротой, а лейтенанты взводами.
3. Большая централизация в вопросах, требующих немедленных мероприятий (все надо было согласовывать, что рождало безынициативность – авт.)».
20.2. 123 стрелковая дивизия под Выборгом в 1941 году.
Судьба 123сд тесно связана с «мучениями» 43сд того же 50-го стрелкового корпуса 23 армии РККА. Состав дивизии: стрелковые полки: 245сп, 255сп, 272сп; артиллерийские: 323ап, 495гап. Дислоцировалась эта дивизия также вблизи границы, занимая, в том числе, недостроенный укрепрайон. Участок обороны был ей выделен громадный – 50 км по фронту, от берегов Финского залива до стыка с 43сд, но!.. Здесь же располагались два погранотряда (33ПО и 5ПО), а главное – было на что опереться в обороне: наличествовали бетонные доты, подготовленные линии траншей, минные и проволочные заграждения вдоль границы, которая была реально «на замке» и финнов здесь поджидали с изрядной долей оптимизма, ничто не предвещало особой тревоги [11]. Но опять события развивались планам вопреки.
Сохранился журнал боевых действий 123сд (ЖБД-123), толково составленный безвестным штабным офицером [12] – старший лейтенант Кащук – (скорее всего, «задним числом», как это зачастую бывало, по восстановленным первичным боевым донесениям подразделений и частей). Далее мы будем периодически ссылаться на этот документ и цитировать наиболее интересные фрагменты.
Факт объявления Финляндией войны Советскому Союзу 25 июня 1941 года в этом журнале традиционно никак не отражен. Весь июль-месяц на фронте 123сд ничего существенного не происходило, войска занимались боевой подготовкой и укреплением обороны. Интересна, пожалуй, запись от 9.07: «Поднят наш аэростат для корректировки артогня. Он охраняется пятеркой наших истребителей. Но, когда наши истребители ушли, появился финский самолет и поджег аэростат. Наши два корректировщика выбросились с парашютом и остались живы». Загадочен сам по себе факт охраны аэростата истребителями, которые могли посвятить этой работе не более 20 минут.