Я не обернулся, но прямо-таки спиной ощутил ехидную улыбку на губах фотокорра и возмущение нашей классной дамы.
Иринка побежала вниз, вместо того, чтобы идти на урок. Похоже, обиделась и решила пожаловаться директору.
- Ну что, спас свою Вербицкую?- иронично спросила Наташка, когда я вошел в класс.
- Соколова, если ты еще скажешь про "мою Вербицкую", то я начну думать и буду всем рассказывать, что ты меня к ней ревнуешь.
- Дурак!- услышал я в ответ.
Поговорили, называется.
Минут десять Иринки не было. Естественно, весь класс шумно обсуждал происшествие. Версий было множество, особенно у тех, кто успел только к шапочному разбору. Те же, кто принимал в событиях хоть какое-то участие, словно сговорившись, скромно отмалчивались и отнекивались от комментариев. Затем Ирина Павловна пришла и начала урок.
Рассматривая молодую и симпатичную Иринку на фотоснимках, я высказал сожаление, что мы совершенно ничего не знаем о ее дальнейшей судьбе. Ведь одновременно с нашим окончанием школы, она ушла в декрет и уехала из нашего Реченска. А ведь ее декрет и рождение ребенка были прямым продолжением той давней истории.
Где-то через пару недель после того, как мы "спасали" Вербицкую, я случайно увидел, что Маринка секретничает со своей лучшей подружкой Ханиной. При этом они оживленно обсуждали какие-то фотографии, разложенные для конспирации между страницами учебника по истории.
Маринка, как вы уже знаете, во многом зависела от меня, и я добился от нее права быть посвященным. В ближайшую перемену под страшным секретом, дождавшись, когда мы останемся одни, Вербицкая показала мне эти фотографии. Их было много и это были те самые, которые снял Вадим. Сначала я пересмотрел с десяток снимков, на которых запечатлели Маринку. То одну, то в обнимку с двоюродным братом, то втроем, еще и с Вадимом. Потом попались три, в общем-то похожих, фотографии, где уже фигурировали и Маринкины спасители. Я разглядел на них и себя с сосредоточенным выражением лица, и Иринку в гневе, и очумело улыбающегося Генку, и опасливо заглядывающего в дверь Севрюгина, и Соколову с плотно сжатыми губами. Почему-то, только посмотрев на этот снимок, я задумался: "А ведь Наташка- весьма симпатичная девушка."
Чтобы лишний раз убедиться в этом, я отыскал ее взглядом: Соколова стояла у окна и вчитывалась в учебник. Вдруг она оторвалась от книги, и наши взгляды встретились. От неожи-данности, не придумав ничего лучшего, я почему-то показал ей язык. Она же в ответ на это что-то сказала. Я не расслышал ее слов, так как было далеко, но, судя по артикуляции губ, она произнесла банальное "Дурак!"
Соколова опять уткнулась в книгу, а я, перелистнув страницу "Истории", заметил:
- Не плохо фотографирует твой знакомый. Наташка хорошо у него получилась.
- Разве?- пожала плечами Маринка.
"Может, мне помириться с Соколовой?"- подумал я, разглядывая последние фотогра-фии, где была снята одна Иринка.
Что-то удивило меня на этих карточках, но сразу я этого не осознал. Отдавая учебник, я спросил:
- Откуда?
- Костя с оказией переслал. Вадим сделал. А Иринкины, где она одна снята, мне отдать надо, они велели.
- Подарила бы хоть один снимок,- попросил я у Вербицкой.
Королева красоты меня не поняла и с победоносной улыбкой спросила:
- Тебе с надписью?
Я рассмеялся, но про себя. Похоже, она имела в виду свой легендарный образ. И я не стал ее разочаровывать, тем более, что в отношении Маринкиного портрета у меня появилась интересная мысль.
- Конечно. И еще дай одну из групповых. Хорошо?
- Ну ладно, что не сделаешь для друга.
Красивым почерком Марина написала какую-то, типичную для шестнадцатилетних, глупость на обороте своего фотопортрета.
Затем я стал приводить свой черный замысел в жизнь. Дождавшись, когда рядом с читающей Соколовой окажется Генка Севастьянов, я подошел к приятелю и громко, чтобы слышала и Наталья произнес:
- Смотри, Сева, что я заслужил.
И показал не столько ему, сколько Наталье фотографию Маринки с надписью.
- Слушай, и я такую хочу!- заявил Геннадий.
- Не достоин,- ответствовал я с наглой улыбкой.- Ты ведь за ней только подглядываешь, а я "мою Вербицкую" от насильников спасал. Правда, Соколова?
Наташа громко захлопнула учебник и отошла от окна к своей парте, ничего не ответив.
Почему вместо шага к примирению я уколол ее еще раз, я не знаю до сих пор.
Но самое интересное, что на этом история не кончается. Следующий ее эпизод произошел где-то через месяц, уже в осенние каникулы.
Как-то вечером я пошел в клуб молокозавода посмотреть новый фильм с Бельмондо в главной роли и, к моему удивлению, увидел там Вербицкую. Мы поздоровались, и поскольку народу было немного - клуб не пользовался популярностью,- сели рядышком и стали беседовать.
Почему я был один, мне было понятно. Все-таки я живу в двух шагах от этого очага культуры, и для меня проще было придти сюда одному, чем долго- долго искать спутника для культпохода. А вот для Маринки, жившей в поселке железнодорожников, одиночество в чужом районе было, на мой взгляд, крайне удивительно. И Вербицкая рассказала мне свою историю.
Оказывается, к ним в гости на праздник опять внезапно приехали Константин с Вадимом. Вчера они очень хорошо и весело отметили годовщину Октября, а сегодня парни обещали сводить Маринку в модное в нашем городке кафе "Весна", располагавшееся совсем неподалеку от клуба молокозавода.