Марина, как порядочная, нарядилась, накрасилась, а возле самого кафе вдруг выяснилось, что второй дамой в компании должна быть... Иринка. На нее Вадим глаз положил. Маринке-то что, ей все равно, но училка, косо посмотрела на парней, и скромно так заявила, что извиняется, но пойти в кафе не может, и вообще ей надо домой. Никуда ей не надо было! Что можно делать вечером в общежитии во время каникул? Просто Ирине неудобно было развлекаться на пару с ученицей.
Дальнейшее было понятно и так. Потерять Ирину Павловну парни не могли и Маринку завернули домой. Но домой ей не хотелось- там можно было нарваться на глупые расспросы подруг-соседок, перед которыми она уже успела похвастаться походом в кафе. Чтобы убить время и обдумать положение, Мариночка и завернула сюда, хотя эту кинокомедию она уже видела.
Я выразил ей, как мог, свое сочувствие. И тут до меня дошло, что мне показалось странным на том фотопортрете Иринки, который Вербицкая должна была передать ей, - прическа!
Когда мы штурмовали класс у нее волосы были собраны в пучок на затылке. А на фотографии Ирина Павловна была уже с распущенными завитыми локонами. И хотя я видел тот снимок только раз, я был уверен, что это было именно так. Значит, вскоре после нашего шумного вторжения, Иринка встречалась с корреспондентами. Они, наверное, перед ней извинились, иначе бы вряд ли она согласилась перед ними позировать.
Я высказал эти свои мысли вслух, и Маринка подтвердила мои подозрения. Действительно, вечером того же дня, выспросив у нее адрес учительницы, Костя с Вадимом купили торт, огромный букет цветов и отправились, как они выразились, налаживать отношения. Похоже, их экспедиция удалась- их простили.
От парней Марина узнала немало нового про свою классную руководительницу. В частности, Вербицкая поведала мне, что фамилия Смирновой у нашей Ирины Павловны по бывшему мужу. Еще будучи студенткой, она выходила замуж за курсанта военного училища. Сейчас Иринка, правда, в разводе, но фамилию почему-то менять не стала. Кстати, может, отсюда и ее нелюбовь к военным.
"Да-а, жизнь- сложная штука,"- подвел я черту.
После зимних каникул о романе классной руководительницы с фотографом из областной газеты знал весь класс. И сообщили о нем не Вербицкая и не я, как можно было бы подумать, а тихоня Подкопаева. Она ездила на новогодние праздники в областной центр и встретилась там с влюбленной парой нос к носу в галантерейном отделе универмага. Вадим и Ирина обращались друг к другу по именам и сообща покупали материал на новый костюм фотографа. Ясно, какие выводы сделала ученица, увидев подобную сцену.
Разговоров хватило на неделю. Первыми успокоились парни, которым все эти шуры-муры были до лампочки. Ну, влюбилась училка в парня из большого города, что тут такого. Девчонки судачили чуть подольше- надо же все нюансы обсудить. И в конце -концов они сделали вывод, что Ирине Павловне знакомство пошло на пользу- классная как будто расцвела.
Но идиллия длилась недолго. В середине февраля Иринка стала задумчивее и как-то рассеянее, а в ее гардеробе перестали появляться новые вещи. И вскоре Маринка, как всегда знавшая больше всех, сообщила, что фотограф уехал. Уехал из нашей области. Он, оказывается, подавал большие надежды, и его взяли фотокорром в одну из центральных газет. Теперь он стал москвичом и это, по-видимому, как-то сказалось на их отношениях с Ириной.
В личную жизнь классной руководительницы мы не лезли, но надо сказать, что такое поведение Вадима вызвало у всех нас единодушное осуждение. За те полгода, что Иринка вела у нас уроки, мы успели ее полюбить. Она была умна, красива, инициативна, смела и, что самое главное, справедлива. Не обремененная семьей и жившая в нашем городе в общежитии, она уделяла нам много своего личного времени и, что было немаловажно, относилась к нам, шестнадцатилетним, уважительно, как к взрослым. И, естественно, подлый- другой синоним мы практически не употребляли- поступок заезжего фотографа, обманувшего нашу любимицу, вызывал у нас справедливый гнев.
Шло время. Наступила весна. Мы усиленно готовились к выпускным, а кто-то и к вступительным экзаменам. Иринка натаскивала отстающих и уже не казалась нам слишком печальной. И вся эта история с неудачным романом забылась бы со временем нами, если бы Соня Ханина не сообщила по секрету Маринке Вербицкой, что недавно видела нашу классную в женской консультации. Ну видела и видела, что, казалось бы, такого. Но дело в том, что мать Сони работавшая в консультации врачом, сказала дочери, что их учительница беременна и собирается рожать.
Тут неделей не обошлось. Судачили об этом до самых выпускных экзаменов, тем более, что предстоящее материнство несколько сказалось на облике обожаемой нами учительницы. Когда в начале июня она пришла на экзамен по химии в платье без талии, все самые недогадливые ученики поняли, что скоро она уйдет в декрет. Так оно и оказалось, и на выпускном вечере Иринка уже отсутствовала: оформила отпуск и уехала на родину к матери. Позднее я узнал, что она родила сына.
Но тут вступил в разговор Петька Севрюгин и, вытирая пот с лысины, сообщил, что во время своей последней командировки в столицу он совершенно случайно встретил Иринку. Представляете, какой случай- в десятимиллионном городе встретить знакомого человека, да еще кого? Иринку! Столкнулись они в метро. Вместе ехали от Комсомольской площади до парка Горького. Поговорили, конечно. Ирина Павловна уже достаточно давно- москвичка. Да почти с тех времен, как сына родила. Она вскоре вышла замуж за москвича и переехала к мужу. А Лёшенька, тот самый ее сынок,- уже студент МГУ.
Здесь вступила Вербицкая и сказала, что отлично знает Иринкиного мужа. Это- тот самый фотограф, с которым наша классная руководительница познакомилась благодаря ее брату. Она именно от него родила ребенка, а он достаточно долго об этом просто не подозревал. И только года через три Марина через своего кузена смогла передать ему об этом весточку. И Вадим- так зовут этого фотографа- забрал нашу Иринку к себе.