- А ты с ней разведись.
- Интересная мысль,- глубокомысленно изрек я.
- Мариночка, ну зачем тебе этот гнилой интеллигент? Выходи лучше за меня,- предложил, смеясь, Бондаренко,- я ради тебя с женой разведусь.
- Ну вот еще, Игорек, это называется- приплыли. Тут дур нет. Ты мне точно не подходишь. У тебя здесь хозяйство, работа. Неужели ты думаешь, что я мечтаю твоим хрякам хвосты крутить. Пусть твоя Катерина продолжает этим заниматься. А вот Виталенька у нас жених завид-ный: городской, образованный,- Марина погладила меня по щеке.- Он мне больше подходит. Я, может, всю жизнь мечтала о том, чтобы жить в большом городе и иметь мужа доктора наук. Без пяти минут профессора. Уж в областном центре я бы развернулась, а то здесь мне тесно станови-тся. Как на "железке" и на "молочке" зарплату не дают, так у меня сразу выручка падает. Да и к оптовикам там гораздо ближе.
- Ах вот, ты зачем за меня замуж захотела. Ясно, ясно. Не выйдет, Мариночка.- сказал я.- Ради этого я разводиться не стану. У меня жена красивая, ничуть тебя не хуже, но, в отличии от тебя, она еще и молодая. На десять лет моложе тебя. Девочку мне родила. Уже четыре года моей дочке. Так что шило на мыло я не меняю.
- Ага, подруга, закатывай губу назад, - откомментировала нашу шутливую беседу Соня.
Все засмеялись.
- Фу, противный, молоденьких ему подавай,- фыркнула Вербицкая и сбросила мою руку со своей коленки.- А ксати, чего от тебя Пашкова хотела?
- Кто?
Я сразу не сообразил, что речь идет о Любимовой.
- Ну здрасте, Вера-то Пашкова. Сейчас ты с ней о чем-то беседу имел.
- А-а-а. Она у меня за сына просила. Он у нас в университете учится.
Машина затормозила возле типовой пятиэтажки. Три зарешеченных окна в цоколе ее ярко светились, а над железной дверью рядом с ними висела небольшая неоновая надпись. Красным светилось слово "Магазин", а синими буковками было выведено название: "Марина".
- Ну и что?- продолжала любопытствовать хозяйка заведения- Посодействовал?
- Помог.
- Ты со всеми такой добрый?- поинтересовался Генка, открывая нам с Маринкой дверцу.
Сам он уже был на улице.
- Нет, только с ней.
- А что так?
- Старая история,- уклончиво ответил я.
И, направляясь к входной двери, заметил:
- А ты, Марья, не без снобизма. Такую вывеску повесила. Скромнее надо быть. Написа-ла бы просто: "Продмаг", а то размахнулась.
- Вот еще, кого мне здесь стесняться!
Магазин в виду позднего времени уже не работал, и железная дверь открылась перед нами после того, как охранник через маленькое окошечко, предназначенное для ночной торговли водкой, опознал свою хозяйку.
Ведомые Вербицкой мы миновали торговый зал и проникли в ее кабинет, где и расположи-лись на двух креслах и одном диване. От водки отказались единогласно, и Маринка, пригласив с собой Радика и Лебединского, удалилась с ними на склад, откуда ребята принесли коробку с бутылочным пивом. Вскрыли, пригубили, помолчали. Александр, загадочно улыбаясь. произнес:
- Как однако безжалостно время. Посмотрел я на вас, други и подруги и сразу вспомнилась мне собственная недавно сочиненная песня. Ну, прям про нашу сегодняшнюю встречу.
- Спой, Шурик,- сразу же предложил я.
- Спой, конечно,- попросили Ханина и Вербицкая.
Лебединский взял гитару, чуть ее подстроил и запел:
Я недавно случайно забрел в магазин.
Почему-то я в нем оказался один.
Продавщица и та вдруг куда-то ушла,
Но я понял, что там продают зеркала.
Сделал шаг я к прилавку и тут увидал
Отраженье свое в этом сонме зеркал.
И глядели со стен на меня сотни глаз,
И увидел себя я в тот миг без прикрас.
Вот смотрю я и вижу, что это- не я!
Где же юность моя? Где же юность моя?
Где девчонки, которых я нежно любил?
Где друзья, чьих имен я еще не забыл?
Ах, года- зеркала! Ах, года- зеркала!
Вы уносите в прошлое, в даль, в никуда.
Что за злая метель мои дни замела?
Я успел постареть, не заметив когда.
Тут я был с ним согласен, действительно за двадцать лет мы сильно изменились, и, к сожалению, часто в не лучшую сторону.
Так, средь этих висящих на стенах зеркал,
Очень грустную истину я осознал:
Что прошел в половину отмеренный срок,
Что прошел половину своих я дорог,
И полжизни уже у меня за спиной,
И заметно покрылись виски сединой.
От друзей телефоны остались одни,
От любимых- лишь память и редкие сны...
В магазин этот больше я не хожу.
В зеркала без особой нужды не гляжу.
Да и что в этом толку- в стекляшки смотреть, -
Мне так много еще нужно в жизни успеть.
Ах, года- зеркала! Ах, года- зеркала!