Давлат ничего не сказал ей о существе, но она и сама понимала, с кем имеет дело. Догадывалась со свойственной ей проницательностью, но хотела быть уверенной в своих предположениях.
Шагая между наспех сооружённых треугольников шатров, она смотрела вдаль, туда, где поднималась пыль над сухой землёй степей, смешанной с золотом песков. Чуть дальше уже начиналась пустыня, здесь же ещё властвовала почва, потрескавшаяся от зноя, задыхающаяся без дождей, таких редких в этой местности.
На Наиму косились, пока она шла вперёд, но никто и не подумал остановить её. Хотя некоторые из воинов догадывались, куда направляется старая женщина. Но приказ есть приказ. Не велено трогать ведьму, вот они и не лезут на рожон. Давлат не любит тех, кто перечит ему и наказывает жестоко.
Змея она увидела, лишь оказавшись на самом краю лагеря. Огромное длинное тело, покрытое шипами, с плоской головой и глазами, горевшими в бессильной ярости уставились на ведьму, стоило ей оказаться в опасной близости от Малаха. Наима подняла руку и сжала амулет, подаренный ей Давлатом. Он служил защитой от змея, мудрец знал, что ведьме он нужен, как никому другому, и не ошибся.
Завидев Наиму, Малах на мгновение замер. Он лежал под палящими лучами солнца: широкие кольца сверкали чёрным золотом, пока злые глаза с вертикальным зрачком смотрели не мигая на застывшую, чуть скрюченную фигуру женщины. Затем длинное тело резко распрямилось и Малах накинулся на старуху, но не тронул, лишь завис над её головой, устрашающе раскрыв огромную пасть с жутким, больше похожим на длинного червя, языком.
Наима задрожала всем телом, ощущая смрадное дыхание твари, но заставила себя посмотреть змею в глаза, затем сделала шаг назад и произнесла:
— Вот мы и встретились...Малах!
Змей зашипел. Чёрное тело вздыбилось огромными кольцами. Он снова попытался напасть, но не смог и лишь бессильно захрипел, ударяясь о невидимую преграду, окружавшую старую ведьму. Наима расправила плечи и встала прямо, насколько ей позволила спина, затем рассмеялась, продолжая смотреть в жуткие глаза твари.
— Не нравится? — спросила она.
Змей неожиданно успокоился. Огромные глаза моргнули, и он подался назад, но взгляда от Наимы не отвёл. Она понимала, что если бы не защита Давлата, её давно не было в живых. И никакая магия не спасла бы от верной гибели.
«Зря я пришла!» — подумала она. Что, если бы амулет мудреца не подействовал, или Малах оказался слишком силен, хотя. Женщина рассмеялась.
Откуда от ползучей твари магическая сила. Не было её раньше, не появилось и теперь.
— А я хотела посмотреть на тебя! — продолжила женщина. — Судьба иногда бывает жестока! — она даже позволила себе рассмеяться, чего никогда не смогла бы сделать при Сарнай или её муже. Но как давно это было. Сейчас у неё есть видимость свободы.такая сладкая и горькая в своей кратковременности, ведь скоро она исчезнет и все вернётся на круги своя!
Наима смотрела на Малаха и сердце её радовалось.
— Когда-то я тоже потеряла все! — проговорила она мягко. — Это больно. Повелительница Сарнай отняла у меня мою жизнь, выпила из меня всю силу так, как это не сделал бы ни один жертвенный камень. Все ушло на алтарь её похоти и злобы.
Змей чуть опустил голову, словно вслушивался в слова женщины. Он больше не делал попыток напасть и лишь смотрел, чуть покачивая головой. Кольца его тела опустились на песок и замерли.
— Во что я превратилась? — Наима опустила взгляд, задумчиво рассматривая свои ноги в старых потертых туфлях, которые когда-то были красивыми, расшитыми яркими нитями и лентами, а сейчас истоптанные и потёртые. Жалкое зрелище, как и она сама. Ведьма неожиданно ощутила себя такой, как эти туфли.
— Я увидела все, что хотела, — сказала она и снова посмотрела на змея, затем повернулась к нему спиной и направилась назад, через лагерь к шатру Давлата...и почти не удивилась, когда оглянувшись, увидела, что Малах ползёт следом.
Воду Тахира нашла на дне старого высохшего ручья, в месте, где от огромного валуна падала длинная тень. Пришлось, конечно, долго копать, но в итоге она напилась сама и напоила лошадь, после чего, стреножив последнюю, отправилась на поиски подходящей для воды ёмкости. Шагая по дороге она видела несколько кустов с дикой тыквой, плетущихся по потрескавшейся земле. Кусты высохли без дождей, а недозревшие плоды так и остались лежать на земле, напоминая посеревшие камни, занесённые песком.