Тахира вздохнула.
— Жаль её!
— Себя пожалей! — резко произнёс мужчина. — Когда я увидел тебя там, среди истерзанный тел львиц. — сказал и оборвался на полуфразе. Замолчал, словно понимая, что сказал лишнее, но Тахира была слишком уставшей и закрыла глаза, не заметив страх в его взгляде, не расслышав тон его голоса. Её снова клонило в сон и осознавая себя в безопасности, она не стала противиться ему.
Сон — это лучшее лекарство, так всегда говорил и её отец, и её братья. Принцесса приготовилась снова провалиться в спасительную темноту, но чья — то сильная рука опустилась на её плечо, сжала и чуть встряхнула, заставляя открыть глаза.
Акрам склонился над принцессой и что — то говорил ей. Девушка мало что могла понять, звук его голоса и слова звучали удивительно расплывчато, но когда муж еще раз и чуть сильнее встряхнул её, прогоняя остатки сна, Тахира открыла глаза и возмущённо пробормотала:
— Оставь меня в покое!
— Тебе надо поесть! — сказал Акрам. — Выпьешь бульон и ещё поспишь. Твоему телу нужны силы, чтобы бороться!
Её снова бесцеремонно завертели, приподняли, под спину подложили седло и какую-то шкуру, свёрнутую в несколько раз для мягкости, а затем аромат, тот самый, невероятно вкусный, от которого снова ожил желудок, требуя пищи, ударил в ноздри и Тахира увидела, как Акраму подносят миску с варевом, источавшим умопомрачительный запах. Впрочем, девушка была так голодна, что съела бы сейчас все что угодно, но бульон оказался густым и сытным. Тот, кто его варил, щедро посыпал травяных приправ, добавивших к мясному вкусу неповторимых оттенков.
— Ешь! — Акрам принялся кормить жену с ложки, а она послушно ела и лишь смотрела на принца, стараясь прочитать по его лицу самые сокровенные мысли. Глотая очередную ложку бульона, она опустила взгляд и заметила красный, воспалившийся порез на его шее. Невольно вздрогнула, вспомнив, чья рука оставила его и снова переместила взгляд на принца.
«Я хотела только припугнуть его! — подумала она. — Заставить повернуть назад... Я не хотела его ранить!».
— Ешь! — словно прочитав её мысли, с нажимом проговорил Акрам, и Тахира послушно открывала рот и ела.
— А теперь — спи! — он поставил миску на землю, а сам помог девушке лечь, забрав седло, и укрыв её одеялом.
Где-то вдали снова громыхнуло. Было непривычно холодно, и принцесса не удержалась от вопроса.
— Скоро будет гроза!
— Я знаю, — Акрам встал.
— Дожди очень редкое явление в этих краях! — продолжила она, ощущая, как после сытной еды снова тянет в сон, только теперь никто не мешает её уснуть. Муж добился своего, накормил её и теперь позволит спать столько, сколько нужно. Только вот приближавшаяся гроза неотвратимо продолжала наполнять воздух неповторимыми запахами сырости и тумана.
— Ливень будет сильным! — снова сказала девушка. — Нужно укрытие, иначе промокнем до нитки!
Акрам увидел, как её веки тяжело опустились и спустя мгновение, девушка уснула. Даже очередные раскаты грома не смогли разбудить её, только переполошили лошадей.
Принц обернулся к своим людям, а затем посмотрел вдаль, туда, где у самого горизонта, зловеще темнели облака, пронизываемые яркими росчерками молний. Первый порыв ветра взметнул пламя костра и поднял песок, заставив людей прикрыть ладонями глаза.
— Надо уходить! — произнёс Акрам и уронил взор на жену, которую не могли разбудить ни ветер, ни гром. Он сомневался, что даже ливню будет это под силу.
Дыхнул холодом и сыростью ветер. Молнии стали сверкать все чаще, а тёмные тучи приближались к лагерю роккарцев с неумолимой скоростью.
Ранее я и не знала, что под дворцом в Хайрате расположена такая жуткая темница. Сюда не проникал солнечный свет и единственным источником света был чадящий светильник над моей камерой и факел, горевший вдалеке у входа в каменную тюрьму. На полу кто — то набросал соломы, и я догадалась, что это сделали по приказу Давлата. Если на поверхности, в городе, там, где сейчас светило жаркое солнце и пели птицы, было более чем тепло, то здесь, под толщей земли царила темнота и прохлада.
Опустившись прямо на пол, я почти не чувствовала, как щиплет кожу в местах порезов.
Только вспоминала со стыдом и отчаянием, как проходила по улицам города, успевшего стать мне таким же родным, как и Роккар. А его люди, те, кто остался в живых, жалкие крохи некогда величественного народа, выходили навстречу грозному войску победителя и смотрели как ведут тех, кому повезло выжить.
«Повезло ли?» — подумала я и усмехнулась. Вспомнился ужасный змей, именовавшийся как Малах. Вот она — моя смерть. Думала ли я ещё несколько месяцев назад, что за такой короткий срок смогу все обрести и все потерять? Что стану женой лучшего из мужчин, повелительницей его сердца. А после судьба перекроит мои мечты, лишив меня долгожданного ребёнка, сделав вдовой и после лишив последнего, что имеет каждый человек: способности умереть своей смертью.