- А чего бы и нет? Вероятно, нас там убьют, но и мы заберем этого упыря с собой, - Дадли пожал плечами. Он бы с куда большим удовольствием оказался сейчас дома и посмотрел бы старый фильм про все это, а не находился здесь вживую. Война, какой бы магической не была, это все равно война, и ничего хорошего в ней нет, да и быть не может.
- Ты в курсе, что тебя тут боятся? - поинтересовалась Гермиона, приходя в себя и все больше походя на прежнюю себя.
- В смысле, - удивился блондин. - С чего бы это?
- Ты там стольких убил, что даже мне страшновато стало.
- Я бы понял, если бы я был на другой стороне. А раз я на твоей, то с чего бы тебе меня бояться? - возмутился Дадли.
- Пойми, Дадли, это просто страшно, столько смертей! Да все остальные вместе взятые, столько людей не убили. Вон они лежат, замороженные, но живые. А ты... Ты убиваешь без оглядки, без сомнений, и делаешь это так, словно...
- Понятно. Человеколюбие, и прочее барахло, это не ко мне, Гермиона. Уж извини. В данный момент, все дело в моей семье. Если бы Воландеморту не нужен был Гарри, мне было бы вообще плевать на весь волшебный мир в общем, и этих людей в частности. Но раз полезли, значит умрут. Все просто. Я, пойми меня правильно, тоже не испытываю восторга от того, что нахожусь здесь. С куда большим удовольствием я сейчас находился бы где угодно, хоть на северном полюсе, но не здесь. Да только вот - не могу. Знаешь, сколько раз сегодня тебя спасла моя снайперка? Шесть, Гермиона. Ты должна была погибнуть шесть раз. Но ты жива, раз уж ты моя семья теперь. Так может потом обсудим мои методы? Я даже слова тебе не скажу, если ты всю оставшуюся жизнь не будешь со мной разговаривать, главное, что ты будешь жить, будешь делать счастливым этого вот охламона. Этого вполне достаточно. Я понятно объясняю?
- Ты как обычно все переворачиваешь с ног на голову. Я только что считала, что твои методы ужасны, а теперь к "ужасны" добавилось "обоснованно ужасны". И все же, так просто нельзя, Дадли. Смерть, она не обратима! - Гермиона начала срываться. Ее можно понять, просто все это очень уж не вовремя. Так что блондин просто указал на нее глазами ее парню. Поттер секунду смотрел на нее, что-то обдумывая, и притянув к себе поцеловал. Потом отпрянул и притянул еще сильнее, обнимая.
- Поплачь, милая. Легче станет.
Так они и просидели около получаса. Гарри обнимал плачущую девушку, а Дадли... ел. Ну а что? Война войной, а завтрак по расписанию. Жрать хотелось сильно, а уж как хотелось выпить... Да только нельзя, реакцию притупляет, а допустить подобное в преддверии боя никак невозможно. Некоторые волшебники проходили мимо их компании и кидали самые разные взгляды. Кто-то с отвращением смотрел на Дадли, а кто-то на Гарри. Кто-то с пониманием на Гермиону, а кто-то со страхом на Дадли, и лишь немногие смотрели с пониманием.
- Светает, Гарри. Сейчас или никогда.
- Пожалуй, и впрямь пора. Герми, останься здесь. Там тебе точно делать нечего.
- Хорошо, - всхлипнула девушка и еще сильней обняла Гарри. Тот ответил, и постояв так минуту, решительно вырвался из родных объятий.
- Идем.
Два брата вышли из зала, а вслед им смотрело много глаз. В них были разные чувства, но все эти люди молчали. Они не знали, что тут можно сказать, ведь речь Воландеморта слышали тоже все, хоть тот и сказал, что в конце говорит только для Гарри. Нифига. Все и всё слышали. Гарри первым делом спросил об этом у Гермионы. В общем, все знали, куда он пошел, и даже почему прихватил своего ужасного брата - убийцу. Слава Дадли быстро обрастала подробностями. Тут уж никуда не денешься, выйди и увидишь несколько куч разорванных пулями тел. Кучи эти в несколько ростов высотой...
Глава пятнадцатая
Кроны запретного леса приняли под свою сень Гарри Поттера, и сокрыли его от глаз большинства. Куда исчез его страшный брат в промежутке между выходом из обеденного зала и выходом из главного здания школы, никто не знал. Только Гермиона понимала, что Дадли сейчас идет рядом с ее мужчиной, только в мантии невидимке.
Вообще, за последние несколько часов ее восприятие сильно изменилось. Никаких розовых очков больше не осталось, даже остатки, и те разбились о жестокую действительность. Была у нее подруга, Джинни Уизли. Ее труп пролетел прямо перед глазами Гермионы, разбив многие надежды, вроде бы с ней и не связанные. Просто изменился взгляд на мир, его понимание, появился некоторый фатализм, смирение перед Судьбой, Кармой, как это чувство не называй. Дадли вот предпочитал называть Удачей. Более того, он считал, что это часть человеческой души, мирового Закона... Грейнджер была раньше не согласна, но теперь... Теперь она иначе взглянула на мир. Понимание некоторых вещей вышло на новый уровень, просто потому, что она это прожила. Одна из таких вещей, это то, что она больше не воспринимает Гарри, как подростка. Взрослый мужчина, именно так она стала его видеть. Себя она тоже перестала считать девчонкой. Совсем. Как-то разом пришло понимание себя, как женщины, оказавшейся там, где ей просто не место. Где никому не место!