- Хорошо, раз такая девушка просит, пойду, - пошатываясь, со слипающимися глазами пошёл в комнату алкаш, рухнул и засопел. Его жена сначала на мужа посмотрела, потом на Оксану удивлённо. Та сказала:
- Как вас зовут?
- Тамара.
- Тамара, я могу вылечить от алкоголизма, на выбор полностью или сделать так, чтобы, немного выпив, останавливался.
- Но у меня нет денег, Лёша всю зарплату пропивает. Как я рассчитаюсь? - девушка растерялась.
- Я про деньги не говорила, - одёрнула Флёр Райдекс.
- Оксана, обожди. Тамара, давайте так сделаем. Или сразу после сеанса две тысячи рублей, или тысячу авансом и две через месяц, когда убедитесь, что работает, - я предложил.
- Я подумаю. До свиданья, - сказала Тамара и хотела закрыть дверь, но я тормознул:
- На пару слов, - отошли, и я добавил. - Лучше одевайтесь для дома, сексуальнее. И в тренажерный зал ходите, он в соседнем квартале. Мы там регулярно занимаемся.
- Но у меня широкая кость...
- И Оксана не может стать худой, потому что не те гены.
На том и расстались. Флёр Райдекс, правда, пришлось объяснить, что люди халяву не ценят.
Через два дня приходят в полшестого, Алексей тихий, а Тамара тянет его за руку. Я только переоделся, а Оксана ещё не приехала из рабочей поездки по конторам. Попросил подождать, напросились в гости. Чего глядеть, если многого не сделано. Поговорили, а тут и моя жена является, в узком коротком деловом платье и на высоких каблуках. Поздоровалась, разулась, уселась на диване, массируя ступни. Я спросил:
- Всё нормально?
- Дебилы, блин.
- Ты чего? - я уже понял, что попала на очередную дурь проектировщиков.
- Проектировщики просят все шурфы для обследования здания выкопать так, чтобы измерить снизу толщину фундамента, и этих шурфов много. Я расспросила вторых, поднажала, и поняла, что хотят ситуацию "пациент умер от вскрытия". Старинное здание хотят нашими руками развалить. Пусть как-нибудь без нас мошенничают, - недовольным тоном рассказала.
- Может, мы потом как-нибудь зайдём? - робко спросила Тамара.
- Подождите пять минут, я настроюсь, и приступим. Саша, я понимаю, что моя очередь, но давай ты ужин приготовь.
Ушли Алексей и Оксана в одну из малых комнат, я на кухню пошёл. Вареная картошка уже была, потому пожарил яиц с луком, а Тамара приготовила греческий салат. Стали говорить, так удивилась, что мы на двоих имеем тысяч семьдесят по начислению. Минус, правда, мои алименты и ипотека. Тут ещё то сыграло роль, что директор за переговоры неплохо доплачивает Флёр Райдекс. Тамара же работает кладовщицей на заводе, а её муж упаковщиком. Двое детей.
Когда ужин уже остывал, вышел из комнаты Алексей как зомби. Оксана более уставшая. Тамара нам сунула тысячу рублей и увела мужа. Через три недели ещё две принесла. А потом потянулись к нам родственники алкоголиков...
Флёр Райдекс:
С этими алкоголиками я стала тратить много времени. И знаю, что время не лишнее, но жалко людей, вынуждена лечить.
Для облегчения ввода в гипноз одну комнатку специально приготовила. На окно плотные шторы, для себя чёрный фон, сбоку галогенная лампа, и сама в чёрном обтягивающем комбинезоне с перчатками. Начинаю разговор, и незаметно цепляю на запястье широкий браслет со стразами, а на ладонь кулон с крупным фианитом. И в нужный момент прошу расслабиться и следить за рукой. Блеск камешков на чёрном фоне в свете галогенной лампы намного легче вводит в гипноз пациентов. Не танцевать же, как тогда, в плёночном бронескафандре или похожем комбинезоне, хотя эффект тогда был сильный, и стоило постоянно использовать.
А ещё к поступлению в университет надо было готовиться.
ЕГЭ сдала неплохо, оценки от 90 до 100 баллов, но могла и лучше. На подготовку слишком мало времени выделила. Только по истории и математике 100 баллов.
К сожалению, позже встреченные мной гуманитарии, как правило, думают, что историкам не нужна высшая математика и технические дисциплины. На самом деле нужны, а статистическую обработку данных изучаем на уровне технических университетов.
Я уже в этой эпохе позже попробовала подсчитать потери СССР и немецкого народа в годы Второй Мировой войны. Цифра в 27 миллионов для СССР оказалась неточной, но подтвердилась: две трети убитых это гражданское население. Зато для немцев получились очень интересные данные. Вышло, что общие потери с учётом немцев, проживавших в Европе в тридцатые годы за границей Германии, как минимум в три раза больше официальных семи миллионов, с учётом послевоенного геноцида немцев (больше всего убили поляки) несомненно больше двадцати миллионов.