Что касается народов СССР, их судьбы, то тут вопрос решался однозначно: «славен зинд склавеи» — «славяне — рабы», — заявляли нацисты. Раб-славянин должен был уметь считать до 50, писать свое имя, и главное, беспрекословно подчиняться господину-немцу. Все коммунисты, комсомольцы, советские и партийные работники подлежали немедленному уничтожению, а оставшиеся на оккупированной вермахтом территории советские люди — постепенному выселению. Глаголом «выселить» фашисты предпочитали в «деловых бумагах» именовать истребление мирных жителей — женщин, детей, стариков. Фашистские фанатики намеревались для начала «выселить» 30 миллионов русских, украинцев, белорусов. Затем «особому обращению» должны были подвергнуться еще по крайней мере 20 миллионов человек.
В целом на территории Восточной Европы подлежало уничтожению 120–140 миллионов советских граждан. Затем эти «обезлюженные» земли подлежали новому заселению. Сюда планировался переезд 8–9 миллионов «представителей высшей расы».
…Уже горели советские города и села, под руинами первых развалин были погребены мирные люди, на советских пограничных заставах лилась первая кровь. В эти зловещие минуты Паулюс позвонил Гитлеру: «Мой фюрер, все идет согласно разработанному плану».
Путь в котел
Лето и осень 1941 года Паулюс провел в генеральном штабе. Ему было поручено возглавить разработку планов взятия Ленинграда и Москвы. Хотя сам он, судя по рассказам в плену, был не согласен с выбранным Гитлером вариантом — прежде всего Москва. Паулюс предпочитал генеральное наступление на Украину и охват Москвы с юга. Однако же возражать Гитлеру, тем более настаивать на своем особом мнении было и опасно, и бесполезно.
Паулюс видел, какую ярость вызвало у Гитлера «нарушение графика» блицкрига и «задержка» генерал-фельдмаршала фон Лееба под Ленинградом. «Вы мне обещали Петербург еще летом», — гневно кричал Гитлер на Лееба в присутствии Кейтеля, Гальдера, Йодля и Паулюса. Последнему было приказано немедленно вылететь на фронт.
Генерал Фридрих Паулюс побывал в районе Ладоги, посетил 39-ю моторизованную дивизию. Возвратившись в Берлин, он докладывал о «непредвиденных» трудностях» с которыми встретились войска вермахта под Ленинградом.
— Мы тогда, — вспоминал впоследствии фельдмаршал, — не только пользовались явно заниженными данными нашей разведки о возможностях русских, но и не принимали в расчет специфические особенности русских — как солдат, так и мирных граждан, их волю стоять до конца, невиданную нами ранее силу сопротивления. Ведь в нас прочно засела концепция «колосса на глиняных ногах».
Вернувшись из очередной командировки на фронт, теперь уже под Смоленск, Паулюс заверил Гитлера, что Москва будет взята. Это очень понравилось главарю фашистской клики. После доклада фюреру в присутствии высшего генералитета на Паулюса стали смотреть как на возможного наследника Кейтеля. Все понимали, что ему больше подходит это место. Но Паулюс сам испортил дело. Однажды, после очередного доклада Гитлеру, он сказал:
— Мой фюрер! У меня на фронте два сына. Я прошу отправить на фронт и меня, куда вы прикажете.
— Здесь тоже фронт, Паулюс, — раздражаясь, ответил Гитлер. — Но ваше пожелание я учту.
…И вот январь 1942 года. Самолет с Паулюсом на борту делает посадку на аэродроме близ Полтавы. Внезапно умер бывший командующий 6-й армией, командующий группой армий «Юг» на восточном фронте генерал-фельдмаршал фон Рейхенау. Новый командующий 6-й армией Паулюс привез с собой двух человек: сына Эрнста Александра и ординарца фельдфебеля Шульте. Он служил хозяину почти пятнадцать лет.
6-я армия — краса и гордость вермахта — хорошо знакома Паулюсу. С конца 1939 года и до капитуляции Франции летом 1940 года он был начальником штаба этого боевого соединения. Солдаты 6-й армии прошагали победным маршем по Елисейским полям, развлекались на Плас Пигаль. Попасть сюда считалось честью. Министры, нацистские бонзы высшего разряда, генералы устраивали своих детей на службу именно в ее боевые части. Считалось, что где 6-я армия — там победа. Гвардейцы фюрера — именно так называли тех, кто служил здесь, — посылали своим женам посылки из награбленного добра: кружева из Бельгии, парфюмерию и белье из Парижа, сыр из Роттердама.
В «Восточном походе» 6-я армия участвовала с первого дня войны. На нее возлагалась задача прорвать советские пограничные укрепления в районе южнее Ковеля и, тем самым, дать возможность 2-й танковой группе выйти на оперативный простор. Кровавыми следами был отмечен боевой путь «гвардии фюрера» по советской земле…