- Послушай, я пришла из другого мира, я не скована печатью, как вы. Может, я смогу всё наладить и наказать виновных в том, что погибла наша раса? – может, действительно получится хотя бы помечтать об этом.
- Нет, маленькая Димиарус, теперь это сделать невозможно. Ты одна и тебя они уничтожат очень быстро, их много, и они злые и не имеют здравого смысла. Ответственности за свои поступки они тоже никогда не чувствовали, поэтому просто лети отсюда в другой мир к другим хранителям, возможно, они дадут тебе приют. А я с сестрами уничтожу тут все, и их мир и наш без права на жизнь! – если раньше я считала ее тварью, то только не сейчас, мне было жаль, что им пришлось увидеть такую жестокость, которая привела к таким действиям.
- Неужели ничего нельзя сделать и спасти вас? – я действительно прониклась к ней симпатией, она не была безумной, как ее сестры, она была в отчаянии от боли, которую видела и пережила.
- Нет, дитя, этого уже нельзя сделать, да и я не хочу! Спасибо, что ты хочешь все исправить и не винишь меня, но исправить не получится, если у тебя нет нового ядра и возможности заменить мое ядро на новое. Я теперь целая планета, которая вскоре поразит и разрушит все в системе! – договорить нам не дали, так как резко все содрогнулось, меня прострелила боль, которую я не испытывала никогда раньше.
Глава 93
Меня разрывало на клеточном уровне, я прекратила мыслить хоть немного. Слышала обрывками крики Сакэла и Азимута, также будто из какой-то болтанки раздавался крик хранительницы. Мы с Сакэлом умирали по очереди несколько раз одновременно. Наши тела и каналы выгорали и восстанавливались вновь. Через них проходила мощь нескольких планет, а новое ядро все никак не вставало на место. Хранительница не отпускала и не давала этому случиться, но с каждым разом это удавалось ей все хуже. Азимут подбирался к ней одетый в свои прекрасные золотые доспехи, от которых отлетала вся гадость, даже не испачкав их. Вот только погруженная в собственную боль я не слышала его, как и Сакэла, только иногда приходили видения. И приходили они в промежутках между смертью и очередной порцией магии, которая заново выжигала наши каналы. Сколько длилась эта агония боли и смерти - не знаю, но я уже начала бояться, что больше не выдержу и сдамся. Но именно в этот момент произошел тот самый взрыв, когда старое ядро заместили на новое.
Даже несмотря на то, что меня топило в боли, я держала одну единственную мысль, что Азимут может не вернуться из-за грани. Значит, мне придётся последовать за ним, и об этом я сказала Сакэлу. Он обещал попробовать помочь, но я была не уверена, что у него получится. Нас с Азимутом связывают чувства, которые у нас одни на двоих. Но это не все: перед тем как покинуть нас и сесть в корабль, он поцеловал меня очень крепко. И я чувствовала его язык, который пробивался в горло, а не ласкал. Потом я почувствовала, что он что-то вложил в меня, оно было небольшим, но очень важным. После того как он это вложил, я стала понимать, что его самая важная часть внутри меня.
- Любимая, внутри тебя моя жизнь, только твоя любовь сможет соединить нас вместе и не дать разлучиться! – это были его последние слова мне на ухо, и сказаны они были настолько тихо, чтобы слышать могла только я.
Эти слова крутились в моей голове: и когда я умирала, и когда оживала вновь. Я видела, как Азимут, умирая, поглощал хранителя, и уже пошло отделение астрального тела от физического, и он понес за грань хранительницу.
Я сообщила, где находится тело Азимута, и мы с Сакэлом на очередной собственной смерти рванули за Азимутом. Мы были теми, кто мог вернуть его обратно, так как именно мы имели проход туда и обратно. Потерять Азимута, даже ради великой цели, я не могла.
Вот только по дороге я увидела, как у Сакэла закончились силы, и его толкнуло обратно в тело, дальше мне придётся все делать одной, как это часто и бывало. Я знала, за что борюсь и кого не готова была отпускать. Несправедливо, если он умрет вот так: и не прожив жизнь, не держа на руках ребенка, которого подарит ему любимая женщина, это несправедливо. Даже в астральном теле я чувствовала, как льются слезы. Как болит душа за то, что сейчас происходит.