Не доходя до костра метров пять Саргон остановился и спросил: — К огню пригласишь?
— Присаживайся, — показал я на ствол дерева лежащий у костра, сняв с огня кашу, спросил: — Завтракать будешь?
— Не откажусь, — усмехнулся он, и в его руках возникла тарелка и ложка.
Накладывая кашу, он покосился на меня и сказал: — Признаюсь, ожидал чего угодно, вплоть до того, что попытаешься отыграться за прошлое, но не такого спокойствия.
— А смысл? Чего ерепениться, проще отказаться от покровительства чем портить отношения с не самым плохим богом из всего пантеона. Я тут почитал литературу по многочисленным богам этого мира и пришел к выводу что твои шуточки по сравнению с некоторыми выходками языческих божеств не стоят обид. Последний случай вызвал больше вопросов, чем обид. Меч что ты сделал из оружия жнеца, уже несколько раз спасал мне жизнь, как и когти, что пытались заблокировать негатором шаманы гоблинов. Плюсов больше, чем минусов. Да и орки, увидев знакомые очертания клинка и твое клеймо в крестовине, очень быстро сдают назад. Не расскажешь с чем это связано?
— Они не коренные жители этого мира, а потомки волны беженцев, что пустили в этот мир высшие. Когда они укрепились в этом мире, выяснилось, что среди беженцев затесались жнецы чужих богов. Они попытались взяться за старое и открыть дверь для своих собратьев ждущих в захваченном мире. Пару месяцев усиленной жатвы или вырезанный подчистую город вроде Хорана и стационарные врата готовы, но не в нашем мире. Мои паладины принимали участие в поиске и истреблении родов связанных со жнецами. Крови пролили немало, но выловили всех и их головы еще долго украшали все дороги ведущие к селениям орков. С тех пор прошло больше трехсот лет, но они до сих пор помнят это клеймо и эти клинки. Те орки, что ты вчера потрепал, потомки одного из этих родов и они приходят в Хоран уже второй раз. Требуют реликвии рода, что когда-то принес основатель Хорана, но не реликвии им нужны, а спрятанный среди этого старья алтарь. К ним тут недавно свалился из их материнского мира жнец и устроил небольшой переворот. Все тихо мирно, десяток трупов и на троне уже чужак, но без алтаря он не может открыть дорогу своим коллегам по ремеслу. Сам в город соваться боится, служители храма могут его почувствовать и тогда его не спасет уже ничего. Объявят его убийство в глобальное задание и долго не пробегает. А чужаки не имеют доступа к камням возрождения, вот и шлет своих приближенных чтобы они вытребовали вместе со всем старьем нужный ему пространственный браслет. Все это барахло пылится в подвале магистрата чуть ли не с возведения здания. Ты хотел божественный артефакт для хранения меча и будущих артефактов не могущих храниться в инвентаре? Достань браслет, я его выправлю, будет тебе еще одна игрушка. Мне проще переделать чужой артефакт, чем искать или использовать свои материалы, а плиту жертвенника принеси на мой алтарь или отдай служителям. На твое усмотрение, но вероятные души до сих пор хранящиеся в жертвеннике могут мне очень помочь. Может, я зря тогда пожалел детей и женщин? Раньше бы истребил всех, старею, наверное, — усмехнувшись, сказал Саргон и пристально посмотрел на меня.
— Координаты селения, в котором обитает жнец, дашь? — спросил я, обдумывая услышанное и направился к ручью, сполоснуть тарелку.
— Конечно, почему бы и нет? Напомнишь им прошлое, судьба всех селян тоже твоя забота, за наказание высших можешь не переживать. После того как они приютили у себя жнеца и не доложили о нем в храм тебе за их смерть ничего не будет.
Тренькнуло, возвестив о пришедших координатах селения, а я набрав в кружку чаю, вскрыл карту, отдалив, прикинул что это не так уж и далеко. На орле можно долететь за час, может, чуть больше. К чему интересно было упоминание о том, что я могу вырезать хоть все селение? Я достаточно уже покрутился в среде игроков и наемников, чтобы понять, что многие из них услышав подобное, вырезали бы всех. От мала до велика или как минимум всех кто выше тележной оси. Мне подобное было противно, хоть я и пролил уже немало крови, но все это были отбросы, мрази и монстры. Вздохнув, я свернул карту и посмотрел на сидящего по другую сторону костра Саргона. Сейчас он не казался тем прощелыгой, каким выглядел при появлении через алтарь.