Местность, чем ближе становилось главное поместье столицы, преображалась в более богатую и просторную с каждым десятым метром, пока это не оборвалось на круговом рву под единственным деревянным мостом, который в случае чего банально поднимут, а врата закроют. На каменных стенах красовались как баллисты, так и немалые пушки, стреляющие ядрами. Также, за стенами прямо у стен стояли бараки для элитных наёмником Герцога, в которой были и мечники, и лучники, и копейщики с берсеркерами, оружие которым не требовалось, но служба обязывала носить на спине тяжелое оружие, исключение было лишь для берсеркеров-ловкачей, которые шли в бой с парными клинками. Им можно было брать не тяжелое орудие убийства, а-то не побегаешь особо с двумя двуручными секирами за спиной, или молотами, вес которых равен, если не больше твоего собственного.
Сегодня, мост был опущен, врата открыты, но только для знати. Карета Герцога Тнера заехала на территорию дворца-форта без проблем, даже останавливаться не пришлось, хватило одного её вида. Увы, но Вильям вместе с Дастом прибыли отнюдь не в первой десятке. Все Герцоги уже были в полном сборе, половина маркизов и даже два барона, что удивительно, ибо прорваться мимо более статусной знати практически невозможно. Проехав вслед за слугой для того, чтобы оставить свою карету в специальном помещении-стоянке, двое главных действующих лиц надели маски и открыв дверь, с помощью всё того же слуги, выбрались наружу. Воздух здесь был необычайно тяжёл для Горбунова, то-есть, Даста эр Эгарс, и это не удивительно с учётом того, что это была за Империя, и куда именно прибыл он сам. Хуже может быть лишь в главном филиале Церкви Света, даже представлять неохота, как эссенция враждебной его телу силы может повлиять на него в большем скоплении, чем здесь. Ну, и самом убежище Императора, раз уж на то пошло, но узреть его, Диме ещё не посчастливилось. Пока что, хе-хе…
Даже странно, что Герцог Айсидиси настолько выделялся на фоне остальных своих коллег по титулу, но остальных это не особо смущало, вопрос — «почему?», — никого не смущал, ибо на деле было за что. Первые встали на защиту Империи в прошлой войне, оказывается постоянная поддержка нынешнего Императора, хороший контроль собственных земель, за ним не замечены криминальные погрешности. Идеал, как и история его аристократического рода, который пошёл от призванного Героя пятьсот лет назад. Последний, не считая Императора и Кардинала, древний.
Знакомство эр Эгарс и Айсидиси произошло практически сразу же, стоило тому ступить на порог его крепости. Статный, на вид молодой мужчина с яркими, солнечными глазами; длинные, ниже плеч волосы цвета дозревшего пшена и серебряная серьга в правом ухе с зелёным камнем, вероятно, изумрудом, внутри которого плескалось «нечто», некая жидкость, что казалась живой, но замкнутой в дорогом, стопроцентово родовом аксессуаре-артефакте. Он встречал гостей, как и положено хорошему хозяину своей земли, дома. Обменявшись рукопожатиями и взглядами, между ними проскочила невидимая искра. Дмитрий даже не сразу понял почему, пока в голову с болью не впились чужие воспоминания. Воспоминания Ардезула.
Глава 40: Тебя запомнят, как Тирана!
Несмотря на раннее утро, которое пришло вместе с палящим летним солнцем, трое мужчин находились в душном военном шатре, стоя напротив небольшого столика, на котором лежала масштабная карта Золотой Империи. Многочисленные фигуры золотого цвета окружали последний крупный город красного цвета, что посмел пойти против воли будущего Императора, Наследника Золотого Трона. Мужчины бурно обсуждали план предстоящего штурма, ведь их мнения разительно отличались друг от друга.
«Вульф, но там же невинные люди!», — взмахнул рукой, указывая пальцем на своего соратника, — «мы не можем так поступить, никакого геноцида. Ни я, ни мои солдаты не пойдут проливать невинную кровь», — поставил точку в разговоре, сложив руки у закованной в стальные позолоченные латы груди.
«Они все предатели! Нет в Кейнграде ни единой невинной души! Каждая тварь — предатель, тупая псина без хозяина. Собакам — собачья смерть», — прорычал вервульф, сжимая кулаки до крови.
Но, ни один, ни второй — здесь ничего не решали, так, лишь предлагали возможный вариант решения вставшего поперёк глотки вопроса. Последний, ранее молчавший, третий мужчина, наконец, заговорил, смерив перед этим своих подчинённых суровым взглядом: