— Не ревнуй. Тот блондин давно в прошлом. У нас с ним ничего нет, да и вообще… Ты мне нравишься гораздо больше. Есть в тебе что-то такое, притягательное.
— Спасибо, — недовольно хмыкнул я, чувствуя, что комплимент Эдварда пришёлся мне по душе. Вот только признаваться в этом было не просто. Ведь я не хотел снова строить с ним отношения, а весь этот фарс разыгрывал только ради мести.
— Ну так что? — с нетерпением в голосе спросил Эдвард, — Не хочешь познакомиться поближе?
Всё ясно. Этот извращенец хотел трахнуть смазливого мексиканца. Надоели ему белокожие блондины, потянуло на экзотику, на горячих южных парней.
— Чего молчишь, красавчик? Я же по глазам вижу — хочешь. Но останавливает то, что ты — родственник Джулии… Кем она тебе была? Матерью? Нет… Джулия не смогла бы так просто бросить ребёнка… Тогда кем? Может… ммм… сестрой? Сводной, двоюродной?
— Какая к чёрту разница! — я не выдержал, опасаясь, что в любой момент взорвусь, а затем скажу всю правду. И плевать на последствия, будь что будь, как говорится. Игра уже надоела. Хотелось говорить на чистоту, расставить точки в этой грязной неприятной истории.
— Ну ладно, — Эдвард задумчиво отвёл взгляд, — так и быть, не буду допытываться. Сам всё расскажешь, когда решишься. Лучше скажи, ты поедешь со мной? Если нет, то больше я предлагать не стану. Забудь обо мне, парень. Останемся просто… дальними родственниками.
— Хорошо… — я сдался, понимая, что выбора у меня попросту не осталось. Если сейчас я откажу ему, то навсегда лишусь шанса отомстить. Ведь второй раз он предлагать не станет, а я никогда не смогу бегать за ним, унижаться, вымаливать его внимание.
Эдвард усмехнулся, с вожделением глядя на меня. Как никогда не смотрел прежде. В те времена, когда я был женщиной. Осознание этого причинило резкую боль, которую пришлось маскировать улыбкой. Это был мой шанс, последний шанс. Упустить его — значит признать собственное поражение. Проявить непростительную слабость. Провалить свой план.
Сейчас или никогда… Эта фраза словно впечаталась в моё сознание, крутясь в мозгу всю дорогу, пока мы ехали к пляжному домику. Возвращаться туда не хотелось, но мои желания снова не играли никакой роли. Нужно потерпеть. Всего несколько часов, до утра, до рассвета. Сыграть роль влюблённого парня, притвориться счастливым, изобразить удовольствие.
Но совладать с эмоциями оказалось вовсе не просто. Я шёл за Эдвардом, молча, стараясь не оглядываться по сторонам. Звенящую тишину то и дело разрезал шум океана. У самого входа Эдвард остановился, приглашая меня войти.
— Тебе понравится, — уверенно произнёс он, явно заметив мою нерешительность, — кстати, в ванной есть джакузи, прямо рядом со стеклянной стеной. С видом на океан. Лежишь себе, наслаждаешься тёплой водой, смотришь на волны… Романтика!
Я с досадой усмехнулся, неуместно вспомнив, что однажды уже слышал эти слова. Разумеется, от Эдварда. Вот только тогда я был другим человеком. А он притворялся, изображая влюблённого. Теперь же всё поменялось. И притворяться сегодня предстояло мне.
— Можно чего-нибудь выпить? — я не знал, как общаться с ним, чувствуя сильную неловкость. Я уже привыкал к новому телу, привыкал чувствовать себя мужчиной. Но становиться геем… Я тяжело вздохнул, понимая, что я вновь обманывал себя. Меня, как и прежде, не привлекали девушки и женщины, а близости с ними хотелось ещё меньше, чем отношений с мужчиной. Ведь по сути я привыкал к телу лишь физически, а вот мои вкусы, предпочтения, желания — всё это оставалось прежним. Таким, как было у Джулии.
— Конечно. Чего ты хочешь? Виски, коньяк, вино?
Я выбрал последнее, а после залпом осушил протянутый мне бокал. Эдвард подошёл ближе. Он явно хотел прикоснуться ко мне, может, даже поцеловать…
— Ты так волнуешься, будто первый раз наедине с мужчиной, — усмехнулся бывший супруг, продолжая меня разглядывать, — знаешь, меня это даже умиляет…
— Я… я привык быть сверху, — эти слова сами собой слетели с моих губ. Думал ли я тогда, что говорил, а главное, с какой целью произнёс эту фразу? Или же выпитый алкоголь, ударив в голову, смешался с нахлынувшей на меня обидой? С бессильной яростью, накатившей на меня в доме Эдварда?
— Что? — мой будущий любовник удивлённо вскинул брови, — Как… ты хочешь быть верхним?
— Конечно, — я старался выглядеть невозмутимым, — нет, ну если вы не хотите, то… Я не настаиваю. Но иначе я не согласен.
Я понимал, что рискую, что Эдвард вполне может выставить меня за дверь, дав понять, что не согласен на это унижение. Но тем не менее он молчал, явно обдумывая мои слова. Затем потянулся за виски. Выпив бокал залпом, он также молча наполнил его снова. Подумав, что стесняться было ни к чему, я также потянулся за бутылкой с вином. Хотелось напиться. Впервые в жизни, по-настоящему.
— Вот уж не думал… — растерянно пробормотал Эдвард, — хотя… Если так подумать… У меня давно были мысли…
И тут его лицо изменилось, а в тёмно-карих глазах вновь вспыхнули огоньки предвкушения. Выпив ещё один бокал, он быстро встал с места, направляясь в мою сторону.
— Я согласен… — прошептал Эдвард Бёрк, — так и быть, сегодня я буду нижним.
========== 10 ==========
Пока Эдвард принимал душ, готовясь к предстоящей близости, я в одиночестве допивал вино, предложенное любовником. Думать ни о чём не хотелось, скорее, наоборот, я усиленно прогонял мысли, мешавшие мне расслабиться. Через несколько минут я трахну Эдварда. Мужским членом, которым до сих пор никогда не пользовался, не считая, конечно, посещения туалета. И вот сейчас… Я усмехнулся, допивая остатки вина. Возбуждение. Оно появлялось от одной только мысли о близости с Эдвардом. Низ живота словно чем-то стягивало, а член напряжённо вставал, упираясь в тесные джинсы. И это было очень непривычно.
Эдвард появился довольно скоро. Вышел в одном полотенце, закрученном на бёдрах. А я смотрел на него, словно видел таким впервые. Капельки воды сверкали в его влажных, тёмных волосах, а от его кожи исходил приятный аромат хвои. Похоже, Эдвард не изменял своему вкусу, выбрав гель для душа с ароматом кедра. Его любимый запах… Даже это оставалось неизменным. Поменялось лишь выражение его лица. Теперь в его взгляде я улавливал вожделение, бешеную страсть, чего прежде было не свойственно для Эдварда. Будучи Джулией, я был уверен, что мой муж не способен на такие чувства. Наша любовь казалась зрелой, спокойной, взвешенной. Но теперь стало понятно, что никакой любви у нас с ним не было. Эдвард притворялся, играл, а моё прежнее тело никогда не возбуждало его. Он с неохотой исполнял супружеский долг, занимался сексом механически — без чувств, без огня, без желания. А затем убегал, ища страсть в объятиях молодых красавчиков…
— Я хочу тебя, — его пальцы скользнули по моей рубашке, — раздевайся…
Он сам начал срывать с меня рубашку, торопливо расстёгивая пуговицы. Я не сопротивлялся, но на сей раз вовсе не потому, что так велел мне разум. Я также хотел близости с Эдвардом. Хотел трахнуть его, отыметь, познав, наконец, что такое быть парнем.
Поцелуй бывшего мужа, как и его руки, скользившие по моей спине, лишь разогревали меня, возбуждая ещё сильнее. Воспоминания о прошлом остались где-то далеко, потерявшись за гранью моей новой жизни. Сейчас мной управляло лишь молодое тело, желавшее близости, разрядки, наслаждения.