— Ты прекрасен… — прошептал Эдвард, ловким движением стаскивая с меня джинсы. Вместе с ними он стянул и бельё, а после вновь впился в губы, целуя горячо, жадно, настойчиво. Возбуждение нарастало с каждой секундой, но вместе с тем на меня накатывала жгучая обида. Почему раньше мы никогда так не целовались? Неужели, моё прежнее тело совсем не волновало его, а наш секс был лишь неприятной обязанностью, исполнения которой он всегда старался избегать?
Тем временем Эдвард покрывал поцелуями моё тело, старательно исследуя каждый его участок. В какой-то момент он не выдержал и довольно резко подвёл меня к кровати. Ничего не говоря, он лёг на спину, а я оказался сверху, растерянно глядя в его манящие, тёмно-карие глаза.
Неожиданно возникшая пауза продлилась всего пару секунд, а затем я сам поцеловал его, с жадностью засасывая его губы. Мой член упирался в живот Эдварда, который также был возбуждён, но при этом не торопил события, не спешил перейти черту в отношениях.
С трудом оторвавшись от его губ, я сам потянулся за презервативом и смазкой, лежавшими на ночном столике. И вновь моё сердце царапнула неуместная обида. Всё это время, после похорон, он водил сюда любовников! И, конечно же, того блондинчика, с которым развлекался в день аварии… В день моей смерти.
— Ты будешь меня смазывать или мне самому? — покосившись на тюбик со смазкой, спросил Эдвард. Он волновался, и это было очень заметно. Неужели, он на самом деле первый раз занимался сексом в пассивной роли? Что ж… Если так, то ему это запомнится надолго.
Обмакнув пальцы в прохладном геле, я начал смазывать между ягодиц Эдварда, а тот лишь блаженно стонал, прикрывая глаза от удовольствия. В эти минуты бывший муж походил на кота, развалившегося на солнце. Кажется, его волнение утихало, а он всё сильнее предвкушал наслаждение.
— Ты готов? — спросил я, неожиданно переходя на «ты».
— Конечно… И мечтаю, чтобы ты хорошенько меня трахнул.
— Тебе понравится, — с затаённой угрозой прошептал я, разрывая упаковку с презервативом.
Эдвард стоял на четвереньках, готовый к тому, что я сейчас возьму его, отымею, оттрахаю… Он предвкушал удовольствие, в то время как я вновь думал о своём возмездии. Сейчас, когда он фактически открылся мне, доверился, стоял передо мной совершенно беззащитный, мысли о том, что я могу этим воспользоваться, вновь лишили меня покоя. Изнасиловать его, безжалостно оттрахать, унизить, причинить боль? Идея казалась соблазнительной, но что-то останавливало, мешало осуществить её.
Я осторожно протолкнулся в его анус, едва не вскрикнув от невероятных ощущений. Новых, совершенно незнакомых мне доселе! А дальше… Моё сознание словно отключилось, и я провалился в какой-то другой мир. В мир, которым правило лишь удовольствие, природный инстинкт, вмиг взявший верх над остальными чувствами. Я безжалостно вбивался в Эдварда, до синяков сжимая его бёдра в своих пальцах. Эдвард что-то говорил, просил быть аккуратнее, однако я уже не мог остановиться, не мог вернуть контроль над своим телом.
В какой-то момент мои пальцы заскользили по его члену. Он по-прежнему был возбуждён. Сжав его в руке, я начал помогать Эдварду, при этом чувствуя, что вот-вот наступит разрядка. Эдвард громко стонал — то ли от боли, то ли от удовольствия. Впрочем, это уже не имело никакого значения, ведь через несколько мгновений бывший муж начал дрожать и выгибаться, сжимая мой орган в своём и без того тесном анусе. Я кончил следом за ним, не вынимая член из любовника. Ощущения, переполнявшие в тот момент, казались просто нереальными. Я рухнул ему на спину, тяжело дыша и совсем не понимая происходящего. Ещё никогда прежде секс не доставлял мне такого удовольствия! Сейчас мои ощущения граничили с безумием, не поддавались никакому контролю.
Отдышавшись и немного придя в себя, я всё же посмотрел на своего партнёра. Эдвард лежал, не двигаясь, молча глядя в одну точку. Я изнасиловал его? Причинил боль? Неужели…
— Мне давно не было так хорошо… — хриплым, сдавленным голосом пробормотал любовник, — о чёрт… я столько лет не решался стать пассивом, всё время хранил верность ему…
— Ему? — вмиг забыв об угрызениях совести, с любопытством переспросил я, — Значит, ты всё же пробовал…
— Да… Очень давно. Но только с одним человеком. Я любил его…
— Он тебя бросил?
— Не совсем… Просто он никогда не был геем и даже бисексуалом себя не называл. Но несколько раз по пьяни мы всё же занимались этим… Пассивом он так и не решился, а вот трахал меня с удовольствием. А потом уехал из Портленда, женился. И я долгое время не видел его. Сам не хотел встречаться. Хотя Фрэнк иногда предлагал…
— Что?! — поначалу я решил, что всего лишь ослышался, — Фрэнк? Мой… То есть… Муж Джулии?
— Не удивляйся, — блаженно прикрыв глаза, пробормотал Эдвард, — это было очень давно…
Мир вокруг меня снова рушился. Его будто накрыло гигантской волной, сметавшей всё на своём пути. Как прежде уже не будет. Снова катастрофа, разрушительное опустошение, а после мёртвая тишина, зависшая на руинах моего хрупкого мира.
— Почему ты женился на Джулии? — с трудом произнёс я, ошарашенно глядя на Эдварда. Он не лгал. Алкоголь вкупе с хорошим сексом расслабили его, а также развязали ему язык. Теперь он не боялся рассказать о своей связи с Фрэнком, при этом не подозревая, какой удар нанёс мне этим признанием.
— От отчаяния, — лениво прикрыв глаза, пробормотал Эдвард, — я был очень одинок в то время, мечтал о семье… А затем я полюбил Джулию. Постепенно, сам того не замечая…
— Ложь! — я больше не мог сдерживаться, — Ты обманывал её! Водил любовников, трахал их…
— Это были случайные связи, в основном, ради секса. И я не оправдываюсь, вовсе не оправдываюсь, но… Я любил Джулию. Может, не так, как она того заслуживала, но всё же любил. Она была мне очень дорога.
— Дорога?! Любил?! Хватит лгать! Ты изменял ей! В этом же самом доме, на этой кровати! Трахал того белобрысого юнца, говоря Джулии, что у тебя совещание…
— Откуда ты об этом знаешь? — выражение лица Эдварда поменялось за пару мгновений. Теперь он смотрел на меня с непониманием.
— О чём? О том, что ты изменял ей? Да это и так было понятно! А я не идиот, мистер Бёрк. И прекрасно понимаю, где вы встречались со своими любовниками. Вы спали с ними на этой кровати, которую покупали вместе с Джулией.
— Тебе слишком многое известно, парень, — мой любовник поднялся с кровати, и совершенно не смущаясь собственной наготы, медленно подошёл ко мне, — и это мне не нравится. Совсем не нравится…
— Угрожаешь, да? Как Эмме Уивер и её сыну Нику?
— Чёрт, — недовольно скривился Эдвард, — что за ерунду ты несёшь?! Я, что, похож на преступника?
— Преступником может стать, кто угодно! — с горечью усмехнулся я, — А если учесть, что твоя бывшая жена застала тебя со своим сыном…
— Да не домогался я этого мальчишку! Вот чёрт… Неужели мне снова нужно оправдываться?! Вновь проходить через этот ад?
Немного помолчав, Эдвард всё же решился поведать свою историю. С самого начала. О том, как по молодости, пережив неудачную любовь к Фрэнку, он решил отказаться от серьёзных отношений, брака и семейного счастья. Заводить детей он также не хотел. Считал, что семья ему не подходит, да и вообще, какой резон оставлять потомство в нашем неспокойном мире? Но к тридцати годам мировоззрение Эдварда начало меняться. С Фрэнком он почти не общался, а случайные связи больше не приносили удовольствия. И тогда он решил стать отцом. Без женитьбы, конечно, с помощью суррогатной матери. Этот вариант ему подходил, но подвели анализы. Бесплодие. Он никогда не станет отцом, не сможет дать жизнь новому человечку… Долгое время он пытался прийти в себя. Заново учился жить, вырывая из сердца несбывшиеся надежды. Всё изменилось после случайного знакомства, когда в офисе Эдварда Бёрка появилась новая сотрудница. Её звали Эмма Уивер.