Их роман вовсе не походил на красивую сказку, но при этом им было хорошо вместе. Впервые в жизни Эдвард осознал, что он кому-то нужен, причём не ради хорошего перепихона или компании для похода в клуб. Эмма хотела создать семью, мечтала о муже и отце для сына. И Эдвард рискнул, искренне веря, что не пожалеет о своём решении. Эмма была хорошей женщиной, идеальной для удобного брака. Даже сексом заниматься не особо любила. И ему это было только на руку. Эдвард изменял Эмме, ведь его по-прежнему тянуло к мужчинам. И всё было хорошо, пока в один прекрасный день Бёрк не заметил, что его пасынок проявляет интерес к нему. Нездоровый интерес.
Поначалу Эдвард игнорировал его намёки, делал вид, что в упор не замечает их, однако мальчишку это задевало, и успокаиваться он вовсе не собирался. Однажды он пригласил отчима в комнату, якобы поговорить, но на самом деле…
— Он начал раздеваться передо мной, хотел поцеловать. Я пытался образумить его, но тогда Ник закричал: «Проклятый пидорас, я знаю всё про тебя!». И в этот момент в его комнату вошла Эмма…
— И поверила она, конечно, своему сыну? — недоверчиво спросил я, не зная, как вообще воспринимать признание Эдварда. Неужели он говорил правду? А если нет? Если всё это очередная ложь, продуманная и хорошо отыгранная самим Эдвардом? Ведь ему не привыкать к такой игре. Вся его жизнь — ложь. Начиная с фальшивой дружбы с Фрэнком.
— Разумеется, — кивнул он, осушив очередной бокал, — поэтому и побежала в полицию. Но позже… Мальчишка сам раскололся, сообщив матери, что следил за мной, а также выложив доказательства моих измен. Эмма была в шоке, но заявление тут же забрала, понимая, что Ник на самом деле меня подставил. Мне тогда было очень стыдно. Перед Эммой, конечно же. Но и врать ей я тоже не смог. В этом уже не было смысла…
— Ты думаешь, что я поверю тебе?
— Можешь не верить, — он равнодушно передёрнул плечами, — но я рассказал тебе правду. Ту, которой прежде не делился ни с кем. Даже с Джулией.
— Какие отношения у вас были с Фрэнком перед… его гибелью? Вы были друзьями или…
— Друзьями. Фрэнк не любил вспоминать прошлое. Он ненавидел себя за эту связь, но при этом не мог разорвать наши отношения. Ведь когда-то мы с ним были как братья.
Я молчал, пытаясь переварить услышанное. Слишком хорошо я знал бывшего мужа… И хотя лгать он умел на высшем уровне, недавнее признание во многом походило на правду. Или же мне просто хотелось так думать? Хотелось снова поверить Эдварду?
Мысль оборвалась неожиданно, когда из гостиной донеслись чьи-то шаги, приближавшиеся к дверям спальни. Я замер, прислушиваясь к источнику звука. Неужели, в пляжный домик проникли воры?
Дверь спальни распахнулась всего через пару мгновений, и на её пороге возник до боли знакомый мне парень. Молодой блондин, которого я однажды видел в этом доме. В этой самой постели, рядом с Эдвардом.
— Джим? — первым из нас отреагировал Эдвард, — Как ты вошёл сюда?
— А ты забыл?! — громко завизжал тот, яростно размахивая руками, — Вообще-то, ты сам оставил мне ключи! Вот я и приехал. Решил сделать тебе сюрприз. Но, смотрю, что пришёл не вовремя!
— Давай обсудим это позже, Джим, — с досадой в голосе произнёс Эдвард, — ты уже всё видел, так что…
— Что?! Намекаешь, что мне пора убираться?! А сам хочешь остаться с ним?! — ткнув пальцем в мою сторону, истеричный юнец буквально просверлил меня взглядом.
— Да, чёрт возьми, со мной! — с силой сжав кулаки, закричал я. Появление этого типа стало последней каплей, переполнившей чашу терпения. Слишком сильное ощущение дежавю, слишком многое вспомнилось. Я словно вернулся в тот день, когда на месте этого юнца находилась Джулия. Такая же потерянная, разочарованная, разбитая. И это сравнение доставляло мне удовольствие. Странное, мстительное удовольствие, перемешанное с болью.
— Значит, всё кончено? — Джим смотрел на Эдварда, словно умоляя того дать отрицательный ответ, — Ты выбрал его? Приезжего? Какого-то латиноса, нелегального мигранта, бандита…
Договорить он не успел — мой удар по лицу буквально свалил его с ног. Вытирая разбитую губу, парень с ненавистью смотрел на меня, вот только говорить гадости больше не решался. Я усмехнулся, победно глядя на соперника. А кулаки-то у Карлоса оказались что надо! Прежде мне ещё никогда не доводилось так легко разбираться с противниками. Да и вряд ли этот наглец испугался бы Джулию. А вот Карлоса… Конфликтовать с ним непрошеный гость явно опасался.
— Значит, тебе нравятся дикари, — с горечью усмехнулся Джим, вновь переводя взгляд на Эдварда, — что-то испортился твой вкус после смерти дорогой жёнушки…
— Замолчи, Джим… — едва слышно процедил Эдвард, — уходи, прошу тебя…
— Гонишь меня, значит? Неблагодарный мудак! А ведь я так старался, делал всё ради тебя… Думал, что оценишь! А ты… Променял меня на какого-то дикаря, нелегала из Мексики! Что, гастарбайтеры лучше отсасывают? Отвечай! — Джим неожиданно толкнул любовника, а затем плюнул ему в лицо. Кажется, он был близок к истерике. — Тьфу на тебя, предатель! А ведь я надеялся… Думал, что когда твоя жёнушка узнает о нас… Да, это я всё подстроил. Именно я попросил отправить ей наши фотографии! Это был я…
Дальше я уже ничего не слышал. В глазах потемнело, а внутри всё пылало огнём. Накинувшись на сбитого с ног парня, я со всей силой начал избивать его, наносил удар за ударом, пропуская мимо ушей его мольбу о пощаде.
— Убийца! — в исступлении прокричал я, задыхаясь от подступавших к горлу рыданий, — Ты убил меня! Ты во всём виноват! Всё это из-за тебя…
Эдвард с трудом оттащил меня от почти потерявшего сознание Джима. Ещё немного, и я убил бы его. Но тогда я не думал о последствиях. Ведь теперь я знал имя виновника. Имя того, кто разрушил жизнь Джулии, по чьей вине, пусть даже косвенной, произошла та авария. Он убил меня! Отнял всё, что мне было дорого. Отнял прежнюю жизнь, семью, дочь, даже моё тело. А всё из-за своего желания разлучить нас с Эдвардом. Из-за тех проклятых снимков! Всё началось из-за них!
Я рыдал, не в силах больше притворяться, играть роль того, кем на самом деле не являлся. Эдвард, всё же выставив побитого Джима, молча вернулся в спальню. Он смотрел на меня, не скрывая удивления. В тот момент он был также шокирован произошедшим.
— Мне показалось или… — он начал очень осторожно, при этом продолжая сверлить меня взглядом, — ты был сильно взбешён, ты кричал… Кто ты, Карлос? Почему ты так странно отреагировал на слова Джима? Я имею в виду…
— Ты по-прежнему хочешь знать, как я был связан с Джулией? Тебя ведь только это интересует?
— Нет… Но ты на самом дел вёл себя очень странно. Словно в тебя бес вселился… А эти твои крики: «Ты убил меня!», как вообще их понимать, Карлос? Почему ты говорил от имени Джулии?
— Ты действительно хочешь знать правду? — горько усмехнувшись, я поднялся, встретившись взглядом с Эдвардом.
— Да. Потому, что я уже не знаю, чего думать. Ты так похож на неё, но при этом ты совершенно другой. И потом… Я кое-что выяснил. Твоя тётка Глория не знакома с моей покойной супругой. Они никогда не жили в одном приюте, и родственной связи между вами также никогда не было.