Выбрать главу

В то время как национал-социалистическая Германия предпринимала меры против финансовых спекуляций, при Рузвельте они процветали. Законодательство Рузвельта, связанное с так называемым «Новым Курсом», оказалось недееспособным, и, следовательно, продолжение этой экономической политики привело бы к краху его президентства еще в мирное время, несмотря на все диалектическое мастерство этого человека. Война – вот единственный инструмент, который может спасти его от катастрофы. Сначала он подстрекает к войне, затем фальсифицирует ее причины, затем, прикрываясь христианским лицемерием, медленно, но верно ведет свою страну к войне, привлекая Господа Бога в свидетели праведности своего нападения, – обычная манера старого масона. Несмотря на множество невыносимых провокаций президента Рузвельта, мы терпеливо пытались предотвратить расширение войны и поддерживать отношения с Соединёнными Штатами. Но теперь наше терпение лопнуло – и мы, всеми имеющимися в нашем распоряжении средствами, до победного конца будем вести войну, в которую нас вовлекли Соединённые Штаты Америки и Британия…[7]

Выговорившись до конца, фюрер германской нации взял из рук стенографистки высокий запотевший стакан из тонкого стекла и принялся большими глотками пить ледяную родниковую воду. Глядя на своего вождя, Борман подумал, что, может быть, все дело было в том, что после еще одного эпического поражения, разгрома большевиками группы армий «Север», потери Риги и установлении линии фронта по Западной Двине Адольф Гитлер оказался, э-э-э, несколько нездоров душевно. Одно дело – толкать такую лабуду перед депутатами Рейхстага, которые поверят всему, что скажет этот человек, и совсем другое – говорить все это своему верному соратнику, которому не требуется пудрить мозги, потому что он и так знает все обо всем, как оно есть на самом деле.

Да, трудно остаться в ясном уме и твердой памяти, когда пришельцы из другого мира снова вырвали из рядов вермахта полмиллиона немецких солдат и офицеров, которые оказались убиты или попали в плен. А если вспомнить об отчаянных боях, что до сих пор кипят на рубеже Березины, об окруженных и истощенных немецких войсках, стиснутых тугой петлей окружения под Новоржевом, Псковом и Пярну, об огромной территории, вернувшейся под власть большевиков, о стремительных и недосягаемых бомбардировщиках пришельцев из другого мира, медленно, но необратимо разрушающих транспорт и промышленность Рейха – становится понятно, что в таких условиях объявлять войну Америке не только опасно, но и бессмысленно.

Американцы просто не успеют встать в очередь, как все будет кончено. Напротив, пока еще ничего не предрешено, стоило бы сыграть на нелюбви американских элит к большевизму, вспомнить о том, что англосаксы, так же, как и немцы, относятся к германской расе; и если не протянуть руку помощи, то хотя бы проявить сочувствие. Ведь оно совсем ничего не стоит, зато может быть достаточно высоко оценено. А японцы… идут они к черту, эти узкоглазые макаки. Напали бы они на Большевистскую Россию – вот это была бы настоящая помощь изнемогающему в борьбе Рейху. Так называемый союзник, который на этой войне сражается исключительно за свои интересы, должен и к самому себе ожидать такого же отношения. Зато улучшение отношений с Америкой позволит рассчитывать как на посредничество в заключении мира с Британией, так, в перспективе, на американскую военную помощь Германии, изнемогающей в борьбе с мировым большевизмом и ужасными русскими пришельцами из иного мира, ненавидящими европейскую цивилизацию…

– Мой фюрер, – вкрадчиво сказал Борман отставившему стакан Гитлеру, – я понял бы ваш энтузиазм, если бы господин Осима известил вас о том, что Японская империя объявила войну большевикам, в борьбе с которыми денно и нощно изнемогают наши солдаты. Скажите, каким образом война, объявленная Америке, поможет нам вести борьбу на Восточном фронте? Возможно, тем, что оказавшись в состоянии войны с Германией, Рузвельт получит великолепный повод разместить в Британии свои тяжелые бомбардировщики, чтобы те поскорее добили наш Рейх и дали возможность подписать новую Версальскую капитуляцию. После этого немцы сочтут за счастье, если их просто не перебьют на бойне как баранов, исполняя план американского министра финансов господина Моргентау, требующего физического уничтожения германской нации…

вернуться

7

Словоизлияния многонеуважаемого Адольфа Гитлера составлены на основе реальной речи, которую этот персонаж мировой истории произнес в рейхстаге 11 декабря 1941 года по поводу объявления войны Соединенным Штатам Америки. Не исключено, что черновик той речи изначально прозвучал в узком кругу ближайших приближенных и стенографисток, и только потом, расширенный и обработанный спичрайтерами, был произнесен во всеуслышание перед толпой послушных как марионетки депутатов.