— Три, — криво усмехнулась я, поднимаясь на ноги. Колени были словно из желе, и меня потряхивало. — У тебя три заложника, Велдон Гровер. Не так ли?
Его Высочество не проронил ни слова.
— Два, — невозмутимо поправил меня камердинер и выразительно дернул Терренса. Мальчик вылетел на два шага вперед, едва не пропахав носом землю, и на мгновение повис на вытянутой вверх руке, прежде чем остановиться. — Но может остаться всего один. Веди, Вивиан Блайт. И убедись, что найдешь нужные слова, чтобы твои прихлебатели держали пушки при себе.
Терренс молчал и не поднимал глаз. Альциона на руках у Его Высочества безразлично смотрела куда-то поверх моей головы. Тао стоял неподвижно, и крокодилья маска на его лице злорадно скалила зубы.
— Хорошо, — процедила я сквозь сжатые зубы и развернулась в сторону мангровой рощи.
Глава 28. Удача и случай
Я не питала особых иллюзий насчет своего положения. Колдуны не допустили ни единой ошибки: не отправили меня за Ламаи одну, чтобы я не привела с собой подкрепление, выбрали заложников, которые сами по себе были для меня словно удар под дых, и, наконец, обзавелись целой прядью моих волос, выдранных альционой во время отчаянного полета с огнем. У меня не оставалось союзников.
Только чистая, незамутненная ярость. Увы, бессильная и совершенно бесполезная.
Ярость не выигрывает схваток. Побеждает тот, кто лучше осведомлен и грамотнее использует известную ему информацию — а этим я похвастаться точно не могла.
Мы строили все теории вокруг Ричарда Аллистера, искренне считая, что человек с его смекалкой и жизненным опытом взял лидерство на себя. Но чем дольше я наблюдала за принцем и его камердинером, тем отчетливее понимала: Велдон Гровер даст Его Высочеству сто очков вперед. Только ему-то зачем затевать суматоху с бастардами?..
Не из чувства глубокой привязанности к Ричарду, в самом-то деле. Иначе бы ему не понадобилось снабжать Его Высочество крокодильими черепами и, кажется, чем-то еще — из-за чего принц временами держался до ужаса похоже на Терренса, который молча тащился за Велдоном, не поднимая глаз.
К хорошим новостям следовало причислить некоторую вероятность того, что Ричард все-таки останется в своем уме, если отобрать у него зачарованный предмет. К плохим — что я понятия не имела, как его вычислить и, тем более, отобрать. К катастрофически ужасным — что я вовсе не знала, что делать, но однозначно не собиралась приводить колдунов к беременной женщине, которой обещала защиту.
Потому на развилке дорог, огибающих общину Ратана, я замешкалась — и незамедлительно схлопотала тычок в спину от особо бдительного Императорского Когтя.
— Слишком долго думаешь, — раздраженно прошипел Велдон Гровер. — Забыла, что стоит на кону?
Из-под крокодильего черепа на голове Тао уже давно виднелась темно-бордовая дорожка, спускающаяся по смуглой шее к форменной сорочке, которая перестала быть белой. Это не поднимало боевой дух, но изрядно стимулировало мыслительный процесс. Я беспомощно выругалась и свернула на восток, на самую короткую дорогу. Днем ее частенько затапливало, но утром и вечером по ней сновали самые рисковые (и самые расторопные) посыльные.
С отлива прошло несколько часов, но под ногами все равно вскоре захлюпало. Мертвый конвой неутомимо маршировал по соленой грязи, но живые вынужденно сбавили темп. Особенно тяжело приходилось маленькому Терренсу, босому и коротконогому, и я, не выдержав, предложила понести его.
— Держи свои грязные руки при себе, ведьма! — мгновенно вызверился Велдон и впихнул мальчишку Тао.
Тао с готовностью подхватил Терренса на обе руки, кажется, вовсе не чувствуя боли в распухшей правой, и продолжил мерно плестись за камердинером принца, ступая след в след. Я нервно сглотнула и скорее отвела взгляд.
— Имеешь что-то против ведьм? — с нарочитой наивностью поинтересовалась я и чуть сместилась, забирая к югу.
Велдон злобно сверкнул глазами и смолчал, но мне так прилетело в спину от ближайшего Когтя, что я рухнула в грязь и распорола ладонь о дыхательный корень мангра, взвыв от боли.
— Пошла, — раздраженно скомандовал камердинер, и тот же самый Коготь вздернул меня на ноги, не дав опомниться. — Заткнулась и пошла!
Я покорно прикусила язык и побрела вперед, баюкая ладонь и давя всхлипы.
Дыхательные корни окружающих мангров становились все выше, острым частоколом наступая на тропинку со всех сторон. Постепенно их сменяли корни ходульные: здесь в сезон дождей вода не уходила вовсе, обнажая землю лишь к лету — и все равно предпринимая наступление в каждый прилив. Идти стало еще сложнее; мы проваливались в грязь, и принц начал заметно выбиваться из сил — но соображал, увы, по-прежнему хорошо.