Немцы открыли ураганный огонь. Иного моряки и не ждали. Убедившись, что приказ командира им сейчас не выполнить, они отошли и залегли в глухой балке, поросшей дубняком, густым орешником и шиповником.
Некоторое время со стороны штабной поляны слышались выстрелы и взрывы. Немцы воевали с пустыми землянками. Потом в небо взвились тусклые при дневном свете ракеты и все стихло. Потянуло гарью, видимо, эсэсовцы жгли партизанские шалаши.
Тут же, в балке, Вихман наскоро объяснил обстановку и напомнил приказ: любой ценой захватить языка-офицера или добыть нужные документы.
— Отряды в опасности. Триста человек до сих пор знали, что мы — моряки. Или приказ будет выполнен, или я — не Вихман, а вы — не моряки. Ясно, ребята?
— Чего там, командир, — сказали ребята, — ты — Вихман, а мы — моряки.
А Жора Грузинов добавил:
— Сделаем, чтоб мне не видать Черного моря!
В балке было сумрачно и прохладно. Солнце почти не проникало сквозь густые кроны деревьев. Где-то терпеливо стучал дятел. Постучит, на минутку остановится, словно прислушиваясь, и снова: тук-тук-тук-тук!
— Предлагаю, как стемнеет, под полундру всем навалиться на лагерь; кого-нибудь да уведем, — сказал Полтора Ивана.
— С шумом не пойдет, — поморщился Вихман. — Охранение на подступах к лагерю засечет и дальше не пустит.
— Командир! Нас всего пятнадцать, но мы ж морская пехота! Неужто не пробьемся?! — возмутился Бондаренко.
— Митинг объявляю закрытым, — жестко отрезал Вихман. — Слушайте приказ. Идут двое. Не идут, а ползут. Один остается для прикрытия на обводе, другой проникает в лагерь…
Моряки молча встали и начали подгонять оружие. Вихман не удивился, только устало повторил:
— Я сказал: пойдут двое.
К нему шагнул Жора Грузинов:
— Я иду! Командуйте — кому со мной.
— Почему именно ты? — прищурился Вихман.
— Так я же в лесу, как дома. Проползу — лиса не услышит.
— Хватит травить, — оборвал его Коля Дементьев, стройный плечистый блондин. — На палубе, как дома, в лесу, как дома, — иронически усмехаясь, передразнил он Грузинова. — Ты же одессит, с детства ходил в море с рыбаками и леса не видел!
Грузинов на миг смутился, но сейчас же оправился — не такой он был парень, чтобы долго смущаться, — и торопливо заговорил:
— И потом я ихний язык знаю. Чтоб мне подавиться морским ежом! Их бин ди кляйне кнабе меньш… Тринкен шнапс, хенде хох, хальт, цурюк! Гиб мир дас документы!.. — Жора запнулся: этим исчерпывалось его знание иностранных языков, и он снова заговорил почти по-русски:
— Чтоб мне не видать Черного моря!..
— Подожди! — Вихман задумался. Почему бы не пойти ему, Вихману?.. Он тяжело вздохнул. В двадцать три года, когда все хочется делать самому, быть командиром не такая уж приятная штука… Пойдет Жора, а с ним на прикрытие — Коля Дементьев, комендор с крейсера «Червона Украина», который и в темноте стреляет без промаха. У Грузинова же — Вихман об этом давно догадывался — есть одно качество, незаменимое при выполнении этого задания.
Вихман встал:
— Грузинов и Дементьев, слушайте боевой приказ! Противник — передовой батальон — находится на территории нашего бывшего лагеря. Командир соединения поставил задачу проникнуть в расположение врага и захватить языка-офицера или штабную документацию…
Объяснив идущим на поиск порядок движения и подчеркнув, что в лагерь должен пробраться Грузинов, а Дементьев остается на прикрытии, Вихман предупредил: крайний срок возвращения — два часа ночи.
Грузинов и Дементьев начали собираться. Жора отцепил от пояса две гранаты и сунул их за пазуху. Подумав, положил еще одну в карман. Проверил пистолет — автомата он не брал. Вооружение дополнял длинный охотничий нож в деревянных ножнах.
Моряки деловито наблюдали за сборами, помогая советами. А Полтора Ивана вдруг махнул рукой и отстегнул свой знаменитый пояс:
— На вот, возьми!
До сих пор Жора серьезно хмурил брови, как и подобало бывалому моряку-партизану. Но, получив заветный пояс, он не выдержал и по-мальчишески счастливо улыбнулся. Трофейный пояс этот, предмет жгучей зависти всей молодежи отряда, был его давнишней мечтой. Широкий, в две ладони, хрустящий и пахнущий кожей, пояс был снабжен всевозможными кольцами, карабинами, отдельными карманчиками для запалов гранат и отделениями для запасных обойм. Прямо в пояс была вделана кобура для пистолета. Но главным достоинством его был входящий в комплект настоящий финский нож. За искристую, синеватого отлива сталь клинка, за тяжелую резную рукоятку Жора не пожалел бы никаких сокровищ в мире.