Она так сильно была расстроена, что ее лицо казалось серым в искусственном освещении. Она сидела, облокотившись на спинку стула, напротив нее сидел мужчина в гражданском. «Детектив», — подумала я. Он тоже повернулся и посмотрел на меня проницательным, оценивающим взглядом, что стало понятно: они говорили обо мне.
Я закрыла дверь и вернулась к девчонкам. Мы молча ждали, сами не зная, чего. Через несколько минут офицер Коллинз поставила на стол свой чемоданчик и достала оттуда папку с документами, ручку, бумагу большого размера, какую-то плоскую коробочку с содержимым, похожим на губку с краской для штампов и небольшой валик. Как оказалось, у нас собирались снять отпечатки пальцев.
Все по очереди подходили к офицеру Коллинз, подставляли ей свои ладони. Она смачно намазывала их специальной краской с помощью валика и прикладывала к бумаге. Сначала по очереди каждый палец, а потом ладони целиком. Чтобы отпечатки получились четкими и качественными, она довольно грубо и сильно давила сверху на наши руки. Я в этот момент почувствовала себя преступником и теперь поняла, что все происходящее, к сожалению, не шутка и не ошибка.
Закончив эту «грязную» процедуру, нас по очереди отпустили вымыть руки. Теперь нужно было дать показания. Офицер Томсон уже ждал меня, сидя на стуле между книжными полками. За неимением свободного письменного стола, папка на его коленях была как подложка, на которой он заполнял протокол. Это был совсем молодой парень, чуть старше двадцати лет на вид. Похоже, только недавно закончил учебу и ему доверили работенку попроще — допрос свидетелей. Он задал мне все интересующие его вопросы, а я рассказала все, что помнила о сегодняшнем дне. Но ничего существенного, так как не представляла, что окажусь в такой ситуации и не старалась запомнить события в мельчайших деталях.
Я потеряла счет времени, все тянулось очень долго и медленно. Я думала, этот день никогда не закончится. Наконец, из кабинета вышли детектив и директор. Детектив нам не представился. Он был невысокого роста с круглым лицом, в изрядно поношенном бежевом свитере, натянутом на пивной живот. Жалкое зрелище.
Он что-то говорил о преступлении, своих догадках и мыслях на этот счет. Я помню только его холодный, колючий взгляд. Он не сводил с меня глаз, будто пытался прочитать мои мысли или, как минимум, прожечь во мне дыру.
— Это точно сделал кто-то из вас, — вещал он. — Признайтесь сейчас! Верните деньги, и мы закроем дело. Миссис Гибсон согласна на примирение. Никому, ведь, не хочется лишней волокиты и нервотрепки?
Детектив зыркал по нам своими глазами-ледышками.
— А ты чего такая спокойная? — он кинулся на меня, как овчарка по команде «Фас!».
— А чего мне волноваться? — удивилась я. — Я ничего не сделала.
— Да ты и взяла их! Ушла и денежки прихватила. Успела спрятать, потому и спокойная. Остальные нервничают — у них деньги пропали. А ты нет.
— Я спокойная, потому что я ничего не брала! — он стал меня раздражать.
Первый раз вляпалась в подобную историю и теперь все зависит от этого критина. Повезло же, ничего не скажешь.
— Так, ладно. Раз никто не признается, значит будем разбираться. Пока все свободны.
Полицейские стали собирать свои вещи, девочки пошли одеваться. Разговаривать никто не хотел. У меня появилось подозрение, что только со мной. Поэтому я первая вышла из магазина и позвонила Дэйву. Он был поблизости и на этот раз смог заехать за мной. По дороге домой я все ему рассказала.
— Они не просто думают на меня, они уверены, что это я.
— По твоему рассказу я так и понял, — ответил Дэйв.
— Судя по тому, как развиваются события, возможно, все было сделано специально. Знаешь, мне кажется, меня пытаются подставить.
Дэйв внимательно посмотрел на меня. Похоже, он воспринял мое предположение всерьез.
Мы встречались с Дэйвом уже несколько лет. Точную цифру я не могу назвать, так как мы пару раз расставались и снова мирились. Но это непостоянство мне изрядно надоело, и я решила, что следующий такой расход будет последним. Дейв не плохой парень, добрый, отзывчивый, но парой ведет себя как большой ребенок и совсем не приспособлен к семейной жизни, а я думаю о будущем. Мы познакомились в компании общих друзей. Высокий, стройный, темноволосый, с обаятельной улыбкой — он сразу привлек мое внимание. Но для него наши отношения будто были игрой. С тех пор ничего не изменилось.
— Кому это нужно и зачем? — прервал он мои мысли.
— Ну, зачем итак понятно — ради денег. А на меня проще всего свалить, для них все удачно складывается, я же уволилась, на меня в первую очередь и подумают, правильно? И мою сумку никто не проверил, а ведь у меня была мысль показать ее. Вот только кому это понадобилось — вопрос.