Еще забавнее говорить об изобразительном искусстве. Дореволюционная капиталистическая Россия дала пример преодоления рептильного академизма и явила богатейший урожай талантов – от передвижников до «мирискусников», «Бубнового валета» и супрематизма. Современная Россия может похвастаться только убогим (хотя и претенциозным), но совершенно ненужным и неинтересным обществу (и потому не влияющим на общественную жизнь) «актуальным искусством».
Возможно, единственная область культуры, которая сегодня находится примерно в таком же состоянии, как и в дореволюционной капиталистической России, – это балет. Бóльшую часть эпохи «первого издания капитализма» в России отечественный балет пребывал в кризисе и застое, будучи чем-то вроде придворной игрушки и поставщика содержанок для членов императорской семьи и «высшего света» вообще. Редкие прорывы, связанные с возникновением симфонического балета, деятельностью Горского или Фокина (последнего – в результате оглушительного успеха дягилевских «Русских сезонов» в Париже), были немногими счастливыми исключениями.
Но тогда русский балет двигался по восходящей – пусть и очень медленно, и неуверенно, и с отступлениями – от совершенно позорных «Конька-Горбунка» и «Золотой рыбки» Сен-Леона. Сегодняшний российский балет движется по нисходящей от позднего советского периода, где законсервированная виртуозная классика, «драмбалет» и помпезность Григоровича все-таки дополнялись новаторскими поисками Эйфмана и других. Конечно, это далеко, как небо от земли, от блистательной ситуации 20-х, когда фактически одновременно на отечественной балетной сцене соревновались экспериментальные линии Горского, Голейзовского, Баланчивадзе (будущего Баланчина), Федора Лопухова, Айседоры Дункан, Греминой, Майя, Фореггера, но все-таки это достаточно высокая стартовая позиция. И наблюдаемая тенденция, как ни крути – это тенденция к потере кадров (в связи с отъездом за границу) и потере качества. И Волочкова здесь – симптом.
Можно, конечно, сказать, что с далеких дореволюционных времен развились многие новые виды искусств, такие как киноискусство, телеискусство или рок, но это уже будет демагогия. «Русский рок» у нас на глазах деградировал от позднесоветской «музыки бунта» до откровенной попсы (сохранившись как рок только в контркультурно-субкультурных гетто), а попса, по определению, не искусство. Отечественное телевидение как раз в конце 60-х – 70-е годы только-только смогло подойти к уровню искусства – но эти попытки были заморожены Сергеем Лапиным и окончательно похоронены в капиталистической России, где телевидению сразу же была придана функция «массового развлекателя» и «массового одурачивателя».
С кино сложнее. Та зачаточная стадия, на которой находился кинематограф в дореволюционной России, разумеется, не оставляла ему никакой другой роли, кроме роли масскульта. Это хорошо показала в свое время Нея Зоркая[92]. Но с тех пор прошло много времени – и в Советском Союзе, как и во всех ведущих кинематографических державах, кино развилось до подлинного искусства, оказалось способно решать сложные философские, социальные, моральные, политические и даже познавательные задачи посредством специфического эстетического языка (языков). В постсоветской России кинематограф тотально деградировал вновь до уровня «массовой культуры» – и очень скоро деградация приняла злокачественный характер, поскольку в дополнение к классической функции масскульта – развлекать массы и отвлекать их от социально-политических проблем – отечественному кино навязали (прямо как во времена Сталина) еще одну: промывать мозги, внедрять нужную правящему классу и режиму идеологию[93].
Эта тотальная деградация российской культуры в значительной степени связана с культурным примитивизмом нового правящего класса. В отличие от дворянства, в большинстве своем получившего классическое образование и воспитание и выдрессированного на образцах феодального «хорошего вкуса», новая «элита» еще не выучила, что для «элиты» считается приличным, а что нет, и в массе своей прямо и без оглядки демонстрирует неразвитый вкус (или полное отсутствие вкуса). Этот социальный заказ и открыто, и скрыто транслируется «мастерам культуры», а те, как профессиональные проститутки, чутко воспринимают заказ и воплощают его в жизнь. Это касается и самых верхов. Николай II, как «венчанная (на царство. – А.Т.) пошлость», по меткому определению С. Любоша[94], тоже, положим, ничего не понимал ни в опере, ни в балете (балет для него был в первую очередь местом, где подвизалась его «официальная» любовница Матильда Кшесинская; того, что Кшесинская действительно была выдающейся для своего времени танцовщицей, Николай, которому ее навязала в любовницы семья, чтобы отвадить молодого наследника престола от рукоблудия[95], просто не понимал). Но как хорошо воспитанный человек (хорошее воспитание Николая II отмечали все мемуаристы), он знал, что посещать оперу и балет (и поощрять их) прилично, а кафе-шантан – нет. И зная о своей эстетической неразвитости, прибегал (хотя и далеко не всегда) к услугам экспертов. В современной же России любой лужков считает себя специалистом и в живописи, и в архитектуре, и в театре – и поэтому мы можем наблюдать такие позорные явления, как устраивавшиеся при Путине официальные кремлевские торжественные концерты на День Победы 9 мая, где в декорациях, словно изготовленных солдатами срочной службы богом забытой части, совершенно безголосые и лишенные музыкального слуха «певцы» исполняли песни Великой Отечественной в манере «русского шансона» – а президент Российской Федерации с семьей, всем правительством и патриархом РПЦ восседали в первых рядах и наслаждались этим действом!
92
См.: Зоркая Н.М. На рубеже столетий. У истоков массового искусства в России 1900–1910 годов. М., 1976.
93
Мне уже приходилось подробно разбирать эту тему в статье «Анти-“Матрица”, или “Борьба” бабла с ослом» (http://saint-juste.narod.ru/bablo_s_oslom.html; http://www.scepsis.ru/library/id_1895.html).
94
«Николай был по преимуществу обыватель, мелкий и мелочный, с истинно мещанской душой. Он был воплощением обывательской пошлости… Обстановка собственного жилья Николая II напоминает обстановку разбогатевшего банкира, не очень культурного и лишенного художественного вкуса. …в комнатах Николая II богатая мещанская мебель, посредственные или бездарные картины, вульгарные иконы, пошлые олеографии» (Любош С. Указ. соч. С. 188–189, 247).