Первый из трех рассказов, «Поражение», ставит в центр повествования Сидорова, который, достигнув уже средних лет, вынужден работать на Земле — из-за его безрассудного поведения в юности (о чем рассказано в «Десантниках»). Сейчас он выполняет негероическую работу, руководя двумя «новичками» в ходе испытаний нового механизма, созданного для инопланетных исследований. «Эмбриомеханическое устройство», как его называют, способно построить любое сооружение (в соответствии со своей программой), используя окружающий материал. В процессе испытаний, впрочем, механизм попадает в оружейный склад, оставшийся со времен Второй мировой войны, и взрывается. Ирония судьбы в том, что последний писк науки, предвестник блестящего будущего человечества, погибает в столкновении с неподобающим прошлым. Но, по словам Горбовского, которые вспоминает Сидоров, поражение — «это всегда только случайность, через которую можно перешагнуть». Примечательно, что авторы вносят нотку оптимизма даже в нетипично мрачную историю.
Нечто в этом роде происходит и в рассказе «Свидание», еще одном рассказе, описывающем Поля Гнедых и Сашу Костылина, также повзрослевших. Поль, за то время, что прошло с момента, описанного в предыдущих рассказах, нашел себе занятие — он стал охотником, добывающих инопланетных животных, в этом коротком рассказе Поль приходит в Музей космозоологии, где среди экспонатов немало животных, добытых им. Это уже стало для него ритуалом. Он приходит туда, чтобы исполнить епитимью, самим собой на себя наложенную — встретиться с одним из его трофеев, головой существа, встреченного им на планете, атмосфера которой насыщена легкими углеводородами. Когда Поль выстрелил в это существо, оно взорвалось. Только позже Поль осознал, что он убил разумное существо, инопланетного исследователя, чей корабль также совершил посадку на этой планете. Многие годы Костылин старался убедить, что он-то, зоолог и таксидермист, отлично знает — это всего лишь животное. Но в финале рассказа он соглашается с Полем, безмолвно дописывая слово «sapiens» на пояснительной табличке. Он тоже знал правду. Этот фрагмент в своей простоте и тонкости представляет собой сентиментальный, сильно воздействующий своей «нестандартностью» рассказ.
Заключительный рассказ — «Какими вы будете» сводит Горбовского и бывших космонавтов XXI века — Кондратьева и Славина. Трое рыбачат и разбивают лагерь на берегу земного моря, попутно (в уже знакомой манере, характерной для персонажей повести «Полдень, XXII век (Возвращение)») рассуждая о будущем. Дискуссия начинается с упоминания о первом контакте с внеземной цивилизацией, в каковом контакте вскоре будет участвовать Земля в лице Горбовского (под покровительством Комиссии по Контактам, возглавляемой Комовым). Затем Горбовский рассказывает о странном посещении, свидетелями которого были он и его товарищ Валькенштейн в ходе одного космического рейса. Их корабль был поврежден, и они готовились к смерти, когда неожиданно появился некий человек, сначала исцеливший их смертельно раненного товарища, а потом починивший корабль. После иных сверхчеловеческих деяний, он сказал, что он — человек из будущего, пришедший к ним, чтобы показать, «какими вы будете» и поощрить их «не сходить с курса».
Хотя из разговора выясняется, что вся история — мистификация, идею, заложенную в ней, собеседники воспринимают вполне серьезно. Они верят, что являются предками сверхлюдей, практически всемогущих существ. Последние слова Славина, обращенные к Горбовскому, и вообще последняя философская сентенция книги, связывают прогресс человечества с учением Ленина:
«Мое воображение всегда поражала ленинская идея о развитии человечества по спирали. От первобытного коммунизма нищих через голод, кровь, войны, через сумасшедшие несправедливости — к коммунизму неисчислимых духовных и материальных богатств. Я сильно подозреваю, что для вас это только теория, а я ведь застал то время, когда виток спирали еще не закончился… Вы понимаете, с коммунизма человек начал и к коммунизму он вернулся, и этим возвращением начинается новая ветвь спирали, ветвь совершенно уже фантастическая…»
Хотя эти нечастые дифирамбы Ленину могут покоробить скептика, в целом будущее, изображенное в повести «Полдень, XXII век (Возвращение)» выглядит убедительным и привлекательным. Пафос, боль, конфликт, ирония и бурлеск (делающие произведение интересным) не были в ней принесены в жертву диалектике. Как и в случае описания смерти Юрковского в повести «Стажеры», авторы полагают себя компетентными в марксистски окрашенном жанре «оптимистической трагедии» — рассказы типа «Поражения» и «Свидания» огорчают читателя, но не лишают его надежды. Писатели показывают широкий диапазон навыков — от прямолинейного юмора и рассказов, основополагающим в которых является действие, до сложных философских и психологических набросков (хотя их значение пока невелико). В этом последнем направлении они и стали работать.