Во всяком случае, утешительным было то, что кровь, пролитая в этом месте, была зеленой — драконидской.
Он выбрал цель — драконида, ближайшего к нему. Производя не больше шума, чем лесной ветерок, Танис поднял лук и молниеносно выстрелил. Стрела воткнулась дракониду между крыльями. Испустив яростный вопль боли и изумления, тварь грузно рухнула на землю. Тело тотчас превратилось в камень, крепко зажав стрелу. Никогда не следует нападать на драконидов с мечом, если хочешь сохранить его.
Танис немедленно выхватил следующую стрелу, второй драконид, выхватив меч, уже кинулся к нему.
Танис спустил тетиву.
Стрела пронзила дракониду грудь. Он выронил меч, схватился за стрелу своей когтистой рукой и тоже рухнул на землю.
— Не двигаться! — гаркнул Танис на всеобщем, который дракониды понимали.
Третий драконид замер, наполовину вытащив меч из ножен, повернув глаза-бусины в направлении, откуда раздался приказ.
— Следующая стрела — с твоим именем, — объявил Танис. — Она направлена прямо в ту слизь, что ты по ошибке называешь сердцем. Где мальчик, которого вы захватили в плен? Что вы сделали с ним? У тебя десять секунд, чтобы рассказать мне обо всем, иначе отправишься к твоим дружкам!
Драконид что-то прорычал.
— Не кривляйся! — зарычал Танис. — Ты говоришь на всеобщем лучше, чем я. Где мальчик? Десять секунд почти прошли! Если...
— Танис, мой друг! До чего же приятно снова свидеться! — раздался знакомый голос. — Сколько лет прошло!
Красивый, кареглазый и русоволосый эльф в черной мантии появился из пещеры.
Танис силился держать лук натянутым, но тот заплясал в руках, ладони вспотели, от ужаса похолодело внутри.
— Где мой сын, Даламар? — хрипло выкрикнул Танис. — Что ты сделал с ним?
— Ты бы опустил лук, Танис, — мягко посоветовал Даламар. — Не заставляй их убивать тебя. И меня тоже не заставляй.
Ослепший от слез ярости и страха за жизнь сына, Танис продолжал натягивать тетиву, не заботясь, в какую цель уйдет стрела.
Когтистые пальцы вонзились ему в спину, швырнули Полуэльфа на землю. Что-то тяжелое врезалось в него. Боль пронзила голову Таниса, и, хотя он пытался бороться, тьма сомкнулась вокруг.
Глава пятая
Гил ехал через весьма темную и мрачную часть леса, тревожно размышляя о том, что это место выглядит просто идеальным для засады, когда из просвета меж стволами деревьев вылетел грифон и опустился на дорогу прямо перед ним.
Гил никогда прежде не видел ни одного из этих удивительнейших существ, друзей эльфов и больше никого на всем Кринне. Гил взволнованно закрутился в седле. У зверя были голова и крылья орла, а задняя часть львиная. Глаза холодно смотрели, а мощный хищный клюв, как гласила легенда, мог пробить чешую дракона.
Конь Гила перепугался, лошадиное мясо — одно из любимых блюд в рационе грифона. Он заржал и поднялся на дыбы, чуть не сбросив всадника. Гил был опытным наездником — подобные упражнения считались полезными для его здоровья, так что он немедленно утвердился в седле и успокоил лошадь, легко похлопав ее по шее и пробормотав несколько ласковых слов.
Немолодой всадник на грифоне, облаченный в богатые одежды, — одобрительно посмотрел на Гила. Когда конь вновь подчинился ему, эльф спешился и подошел. Другой эльф был одним из самых удивительно выглядящих эльфов, когда-либо виденных Гилом. Этот странный эльф обходился почему-то почти без одежды. Обнаженное, с рельефной мускулатурой тело покрывали сложные, красочные узоры.
Старший эльф представился:
— Я — Рашас из Талас-Энтии. А ты, я полагаю, принц Гилтас. Приятная встреча, внук Солостарана, удивительно приятная.
Гил спрыгнул с лошади, произнес приличествующие случаю вежливые слова, и они обменялись ритуальным поцелуем. В это время грифон свирепо вертел головой, и его лютый взор пронизал мрак чащобы. Он защелкал клювом, его когти взрыхлили землю, а хвост бешено забился по земле от отвращения.
Эльф, сопровождавший Рашаса, сказал несколько слов грифону, и тот неохотно успокоился. Гил смотрел на диковинного зверя, одновременно стараясь успокоить коня, бросая косые взгляды на разрисованного слугу-эльфа; в то же время сосредоточиваясь на том, чтобы правильно и вежливо отвечать сенатору.
Неудивительно, что он смутился. Рашас заметил трудности юноши.
— Позволь попросить у тебя прощения за то, что мы напугали твоего жеребца. Мне легкомысленно не пришло в голову, что твое животное не знакомо с нашими грифонами. Ведь лошади квалинестийцев совершенно не боятся их, как увидишь. Я не подумал, что лошади Таниса Полуэльфа не обучены.