Между тем, причина гибели крейсера преподносилась общественности весьма туманно и двусмысленно. Первое официальное сообщение о гибели «Индианаполиса» появилось 14 августа 1945 года. В нем просто говорилось: «Крейсер „Индианаполис“ погиб в Филиппинском море в результате действий противника».
Родственники погибших на крейсере получили соответствующие уведомления. Газетный отчет об этом событии был цветистым, но весьма туманным. 15 августа газета «Сент-Луис-Пост-Диспетч» писала о том, что «два гигантских взрыва взметнулись над стройным корпусом крейсера „Индианаполис“, который по-видимому, стал добычей японской подводной лодки».
Примерно в то же время газета «Нью-Йорк Таймс» в сенсационном духе также сообщила, что «после гигантского двойного взрыва, который, как считают, был вызван попаданием одной или двух торпед, выпущенных не обнаруженной японской подводной лодкой из мрака ночного моря, крейсер „Индианаполис“ затонул в течение 10 минут». Так что до суда над Маквеем общественность, а похоже, и Военно-Морские Силы не были информированы о том, что «Индианаполис», судя по словам Хасимото, был потоплен тремя из выпущенных в него шести торпед.
Послевоенное общественное мнение Америки прекрасно отражалось американской прессой. Сенсационные новости о военных преступлениях стран Оси печатались одновременно с сообщениями о потоплении «Индианаполиса» и гибели трех четвертей его экипажа. Это могло повлиять на Хасимото. В связи о этим интересно отметить, что сообщение о 59 высших японских руководителях, внесенных в список военных преступников, было опубликовано рядом со статьей о японских человекоторпедах, именуемых «кайтены». Кроме того, за три дня до прибытия Хасимото в Вашингтон газета «Нью-Йорк Таймс» сообщила о том, что военный трибунал в Маниле признал виновным и приговорил к повешению японского генерала Томооки Ямасита. Конечно, нет доказательств того, что Хасимото был постоянным читателем газеты «Нью-Йорк Таймс», хотя он знал английский язык и мог получить эту газету во время своего пребывания в Вашингтоне.
Однако, сообщения о расследовании нападения на Перл-Харбор, репортажи о ходе заседаний Международного Военного Трибунала а Нюрнберге и потрясающие истории о японских зверствах во время войны печатались японскими газетами «Домен Тсусин-Ша» и «Асахи», а также сообщались и другими средствами массовой информации Японии. Поэтому весьма вероятно, что Хасимото опасался, что его посчитают военным преступником, если он признается в том, что утопил «Индианаполис» (последний крупный американский корабль, потерянный во время войны), используя позорное оружие, управляемое самоубийцами. Жертвы при этом были исключительно высокими, а многие из уцелевших почти четыре дня беспомощно оставались на милости океана в кишащих акулами водах. Если даже командир погибшего крейсера был отдан под суд, то что должен был ожидать для себя Хасимото — командир японской лодки, потопившей этот крейсер? Он прекрасно знал, что англичанами был казнен командир немецкой подводной лодки U-852 и что ведомство, ведающее демобилизацией Японского Императорского Флота, начало расследование деятельности девяти японских подводных лодок. Однако, как также было хорошо известно Хасимото, американские подводники в течение всей войны беспощадно использовали обычные торпеды против японских кораблей, включая и невооруженные торговые суда. Этот факт в огромной степени оправдывал применение самим Хасимото обычных торпед против боевого корабля, а уж поскольку Хасимото дал такие показания в первые послевоенные дни, когда общественное мнение стран-победителей жаждало мести и один за другим следовали процессы над военными преступниками, то он уже был вынужден придерживаться версии применения обычных торпед и несколько лет спустя при опубликовании своей книги «Потопленные». Если бы Хасимото в своей книге или в более поздних интервью изменил свою первоначальную версию и признался бы в применении «кайтенов» при атаке на «Индианаполис», то в самом лучшем случае он потерял бы лицо, не говоря уже о других более худших последствиях.