В 19:30 район стоянки «Энолы Гей» был оцеплен военной полицией. Многим ученым предложили убраться подальше от аэродрома на случай непредвиденного атомной взрыва. Те только пожимали плечами: если на Тиниане произойдет атомный взрыв, то вряд ли на острове найдется при этом безопасное место. Вдоль взлетной полосы «А» аэродрома Норт-Филд, выбранной для взлета «Энолы Гей», через каждые двадцать метров были расставлены пожарные машины. Бригада врачей были проинструктирована, что если самолет потерпит аварию на взлете, никто не должен приближаться к нему, пока специальная команда не определит уровень радиации в районе аварии.
К восьми часам повара Чарлза Перри начали приготовление пищи для летных экипажей, которую предполагалось выдать сразу после полуночи. Они могли выбрать завтрак, обед или ужин из тридцати блюд по своему вкусу. Экипажи также ждали заранее упакованные сэндвичи, чтобы перекусить во время полета. Затем Перри сам стал готовить яблочные и ананасовые оладьи, заказанные полковником Тиббетсом.
В шесть часов в офицерский клуб начали прибывать приглашенные на воскресный ужин с фельдмаршалом Хата. В числе гражданских лиц присутствовал и мэр города Авайя.
Фельдмаршал Хата ходил от одной группы приглашенных к другой, ведя вежливые беседы и отхлебывая саке. Мэр Авайя время от времени подходил к дверям зала, где его помощник Маруяма наливал своему начальнику чаю в чашку для саке.
Мэр был совершенно непьющим человеком, но не хотел ставить себя в неловкое положение, отказавшись выпить саке в присутствии фельдмаршала.
Как только прибыл подполковник Ойя, фельдмаршал Хата немедленно подошел к нему, чтобы выслушать доклад офицера разведки о ситуации в Токио. Ойя сообщил, что моральный дух населения столицы еще достаточно высок. Затем они кратко обозначили те вопросы, которые должны были подвергнуться тщательному обсуждения на завтрашнем совещании, назначенном фельдмаршалом на девять часов утра. На совещание должны были прибыть все командующие, отвечающие за различные аспекты обороны Западной части Японии.
Когда мэр Авайя наконец получил возможность обратиться к фельдмаршалу, тот пообещал ему, что займется «гражданскими вопросами» через несколько дней, но обязательно на следующей неделе. Разочарованный мэр решил уехать домой, поскольку больше на этом приеме ему решительно нечего было делать. Тем более, что его жена только что вернулась в Хиросиму с их трехлетней внучкой.
Доктор Сима, уехавший за город, беспокоился о своих пациентах, оставшихся в его хиросимской клинике. Связываться из сельской местности с городом по телефону было в настоящее время совершенно невозможно. Всю ночь доктору предстояло работать, переезжая с одной фермы на другую. Он не рассчитывал вернуться в Хиросиму ранее восьми часов утра.
Между тем, узел связи фельдмаршала Хата продолжал прослушивать переговоры между американскими самолетами и их руководителями полетов на аэродромных КДП. Было ясно, что Японию ждет новая серия сильных воздушных налетов. Около тридцати бомбардировщиков противника приближались к Японии, чтобы минировать воды Внутреннего моря. Еще шестьдесят пять — направлялись бомбить город Сага.
Сто два бомбардировщика противника готовились засыпать зажигательными бомбами Маебаси. Двести шестьдесят одна «летающая крепость» шла на большой высоте для бомбежки района Нисиномия-Микаге. Сто одиннадцать — шли на Убе, шестьдесят шесть — на Имабари.
Поздно вечером 5 августа экипажи бомбардировщиков 509-го полка, которым предстоял ночной полет на Японию, стали собираться в летной столовой. Тиббетс, Фирби и ван Кирк с удовольствием поели свои любимые яблочные оладьи.
Перекусив, майор Фирби сел играть в покер. Ван Кирк проверял свои штурманские инструменты. Кэрон молча развалился в кресле, думая о своей жене. Радист Нельсон просматривал последний номер журнала «Ридер Дайджест». Шумард пытался заснуть. Стиборик отправился в церковь. Пэрсонс и Джеппсон еще раз проверяли перечень действий, которые им предстояло осуществить в полете. Капитан Люис с нетерпением ожидал полночного инструктажа.
Тиббетс разрешил лейтенанту Безеру дать интервью Уильяму Лоренсу, корреспонденту «Нью-Йорк Таймс», аккредитованному при Манхэттенском проекте. Именно это интервью Безера помогло Лоренсу в будущем получить премию Пулитцера. Интервью было прервано вызовом Безера на инструктаж. Безер получил от Эда Долла перечень частот, на которых должен был оперировать радиолокатор бомбы. Цифры были написаны на куске рисовой бумаги, которую Безер обязан был проглотить в случае каких-либо чрезвычайных обстоятельств.