Примерно на дистанции трех тысяч пятисот метров фок и грот-мачта корабля-цели расстворились, и Хасимото мог определить их высоту в тридцать метров. Это означало, что перед ним либо линкор, либо тяжелый крейсер.
В этот момент молодые водители «Кайтенов», придя в сильное возбуждение, стали буквально умолять Хасимото выпустить их в бой. Но командир лодки был против: цель была слишком «легкой», чтобы тратить ради ее уничтожения чью-либо жизнь. Кроме того, в темноте «Кайтены» действовали не очень эффективно, а процесс их выпуска был очень шумным и мог вообще сорвать атаку. Хасимото решил использовать обычныс торпеды, а если они не попадут в цель, он всегда успеет выпустить «Кайтенов», чтобы прикончить этот корабль.
Хасимото определил, что его цель идет курсом 260° со скоростью двенадцать узлов. Расстояние составляло тысячу пятьсот метров. Торпедисты стояли в полной готовности у своих аппаратов. Напряженная тишина воцарилась на лодке.
В полночь вахтенный офицер «Индианаполиса» лейтенант Макфарланд был сменен лейтенантом Джоном Орром. Новый вахтенный офицер, хотя и служил на крейсере короткое время, был опытным моряком и даже тонул на эсминце в бухте Ормок. Капитан 1 ранга Маквей считал, что Орр прошел крещение огнем, имея достаточную квалификацию, чтобы стоять ночные вахты. Маквей считал Орра одним из своих лучших офицеров. К этому времени видимость улучшилась, составляя примерно три тысячи метров. Лейтенант Орр имел право перейти на зигзаг, если сочтет это необходимым, но он решил оставить крейсер на прямом курсе.
В 00:05, в понедельник 30 июля 1945 года, на крейсере заступила следующая вахта — «с нуля до четырех». На расстоянии тысячи пятисот метров ночной перископ японской подводной лодки наблюдал за каждым движением «Индианаполиса».
Шесть торпед в аппаратах «Джи-58» были установлены на скорость сорок восемь узлов и глубину — четыре метра. Хасимото мог уменьшить скорость торпед до сорока двух узлов, что значительно увеличило бы дальность их действия. Но в этом не было необходимости — цель была достаточно близко и шла прямым курсом. Пять торпед имели магнитные взрыватели, одна — взрыватель инерционного типа. Угол растворения торпед составлял три градуса, исключая расхождение двух средних торпед, где этот угол составлял три градуса. Через двадцать семь минут после первого обнаружения «Индианаполиса» капитан 3 ранга Хасимото скомандовал: «Залп!»
Первая торпеда вышла из аппаратов подводной лодки Хасимото, через три секунды — вторая, а через пятнадцать секунд были выпущены все шесть торпед. Все это время Хасимото продолжал наблюдать за целью в перископ.
Как только последняя торпеда была выпущена, Хасимото перевел подводную лодку на курс, параллельный курсу «Индианаполиса», наблюдая за ним в перископ и ожидая взрывов примерно через минуту.
ГЛАВА IV
ГИБЕЛЬ
В 00:05 30 июля 1945 года первая японская торпеда угодила в правый борт «Индианаполиса», и оглушительный взрыв потряс американский крейсер. Через три секунды вторая торпеда взорвалась прямо под мостиком, обрушив на корабль огромный столб грязной воды.
«Индианаполис» слегка подбросило вверх, а затем крейсер, дрожа и вибрируя, грузно осел в воду. Пламя, пар и дым вырвались из передней трубы, а огромный огненный шар прокатился от надстройки до носовой оконечности крейсера. В пределах нескольких секунд шар погас.
Без всякой команды, по всему, что шевелится, открыли огонь 40-мм автоматы. 127-мм орудия были нацелены в темноту ночи, но, не найдя цели, огня не открывали.
В нос от миделя «Индианаполис» представлял из себя сплошную «зону бедствия»: погас свет, энергии не было, не было ни связи, ни давления в магистралях.
Первый страшный взрыв сбросил капитана 1 ранга Маквея с койки на стальную палубу. Второй взрыв подбросил командира крейсера над палубой, где он лежал. Крошечная походная каюта наполнилась едким дымом. Вибрация и скрежет конструкций корабля напомнили Маквею происходящее после удара камикадзе у Окинавы.
«Моей первой реакцией, когда я проснулся, а вернее — наполовину проснулся — было: „Боже! В нас снова врезался камикадзе!“ Но потом я быстро сообразил, что едва ли в этом районе могли появиться самолеты противника. Скорее всего, это торпеды,» — вспоминал позднее Маквей. Быстро вскочив на ноги, командир крейсера в одном белье выскочил на мостик.