От телевизоров моя мысль вильнула в сторону ставок на спорт. Например, я точно знал, кто будет новым чемпионом СССР по футболу — в 1984-м питерский «Зенит» внезапно разбавил засилье «Спартака» и двух украинских команд. Со счетом и вообще с голами было сложнее — кое-что я помнил, но вот ставить на свои воспоминания деньги не рискнул бы. К тому же я не знал, где это сейчас происходит и насколько это опасно с точки зрения перспективы оказаться за решеткой.
— Ну и пусть парада нет, — решил я, свернув газету. — Тогда поехали просто в общагу. Ты с Иркой своей пообщаешься, а я вещи соберу.
И с парнями поговорю, они два дня меня поедом ели, требуя рассказать, спал я с Аллой или нет, словно ответ на этот главный вопрос жизни, вселенной и всего такого не был очевиден. Наверное, она пригласила меня пожить у неё лишь потому, что Егор Серов классный парень и хорошо рассказывает анекдоты.
Я ещё в поезде, после того, как Алла предложила переехать к ней, рассказал ей, как изменится её жизнь после столь решительного шага. Например, алкогольные визиты в нашу общагу к её разлюбезной Ирке становились неприемлемыми — ну не может почти замужняя девица вести себя подобным образом. Со мной — пожалуйста, если Ирка готова отменить табу на присутствие мужчин. Но отлавливать Аллу по общагским кухням я не собирался.
Это же, конечно, касалось всяких сейшенов и Димочек — с прежней жизнь в рок-н-ролльном стиле надо было заканчивать сразу. Я не исключал визитов в эти злачные места, но они были возможны только со мной в качестве компаньона. Впрочем, я не возражал против того, чтобы прицепом к Алле выгулять и Ирку — если та будет вести себя достаточно скромно и не станет надоедать.
Какое-то понимание этих требований у Аллы я даже нашел. Но и рвать отношения со своей единственной — во всяком случае, так я понял её слова — подругой она категорически отказалась. В итоге мы договорились совмещать — мне всё равно надо было иногда появляться по месту прописки, чтобы Казах и Дёма не слишком расслаблялись, а Алла могла в это время посидеть с Иркой, причем под бутылочку чего-то не слишком крепкого для смазки голосовых связок. Но она клятвенно пообещала, что напиваться вусмерть больше не будет.
У меня не было цели сажать Аллу под замок. «Домострой» дело хорошее и даже традиционное, но я не представлял, как можно реализовать его принципы в эпоху всеобщего избирательного права и относительно развитого феминизма. Поэтому и согласился с Аллой, что она имеет право на лево, хотя в её случае «лево» не было чем-то слишком уж предосудительным.
И я был уверен, что в какой-то момент мне выкатят встречные условия — и по законам жанра я буду обязан с ними согласиться, хотя они мне заранее не нравились, пусть я и не знал, чего может захотеть от меня Алла.
Любой человек кажется простым лишь до близкого знакомства, а потом в нем открываются какие-то бесконечные личности, которые до поры до времени скрывала под собой публичная маска. Мы с Аллой познакомились месяц назад. Три недели назад я играл с её бабушкой в поддавки, совершенно не предполагая переводить наши отношения в нечто большее. Две недели назад она всего лишь слегка раздражала меня. Ну а сегодня я с трудом понимал, как сумел прожить свою первую жизнь без этой девушки. Неужели со счастьем так легко разминуться?
Всего полчаса туда — и один сидит на скучном семинаре, а другая лежит мертвая на грязном полу кухни в общежитии заслуженных заборостроителей. А полчаса сюда — и впереди у них долгая и счастливая жизнь. Если, конечно, один из них не будет тем самым мудаком. Но я уже им и не был — во всяком случае, в своих мыслях.
У моих соседей внезапно обнаружилось пиво в товарном количестве — правда, не что-то более-менее приличное, а «Ячменный колос». Лишь боги знают, почему они выбрали этот сорт по случаю полученного Дёмой с родины денежного перевода, зато купили от души — сразу ящик. Впрочем, мы его употребляли регулярно — именно «Колос» продавали из бочек на разлив, да и в бутылочном варианте он был нам знаком — мы обычно запивали им партии в преферанс, когда вкус победы или проигрыша был не слишком важен.
— Ты её уже трахнул, да? Ведь трахнул же?
Мне казалось, что Дёмычу было неважно, что я отвечу, и я даже не брался гадать, какой ответ его устроил бы больше, положительный или отрицательный. Скорее всего, он просто наслаждался возможностью ещё немного достать меня. Поначалу я отшучивался, потом раздражение взяло верх, и сейчас он находился на очень близком расстоянии от знакомства с моим кулаком — но пока что я сдерживался. Но пиво могло и снять некоторые внутренние тормоза — например, запрет на драки с приятелями.