Дональд стал уходить обратно в город, но ополченец снова окликнул его.
– Сэр, а зачем нам вообще контакт с этой Россией?
Хорнет остановился и, обернувшись, взглянул на своего бойца.
– Знаешь, Майкл, почему мы с тобой все еще имеем возможность ходить по этой планет и вот так разговаривать?
– Почему, сэр?
– Потому что ни Америка, ни Россия не израсходовали в ту войну и половины своего ядерного арсенала. Они нам нужны. Во всяком случае, на данном этапе.
Эпилога не будет
Берингов пролив трещал по швам. Огромные блины льдин толкались и рычали недовольно, расплескивая вокруг холодные темные волны. Впервые за столько лет шумело море. Оно проснулось. Прошло всего полтора месяца после уничтожения ХАРПа но планета уже просыпалась после долгой спячки в плену у льда и смертельно опасной установки. Планета зевала и потягивалась, ощущая свободу и строя планы на будущее. От ее зевоты дули пронзительные порывы ветра, подгоняющие ворчащий и взламывающийся лед. По небу плыли тучи, но они теперь не были связаны в свое многолетнее мрачное единство. То и дело в них виднелись большие просветы, через которые проглядывалась синева неба, и подмигивало планете яркое солнце.
– И что нам теперь, по льдинам перепрыгивать до самой Чукотки? – недовольно проворчал Сквернослов.
– Дурной? Искать будем другой путь. – Ответил Варяг, поправляя на плече автомат.
– Какой другой? Это самое короткое расстояние до России.
– Самый короткий путь, не саамы простой и достижимый. Будем искать. На юг пойдем.
На вершине ближайшей сопки показался белый медведь с желтоватым отливом шерсти. Он увидел людей и стал издали наблюдать за ними, нюхая воздух.
– Глянь, Славик, это не наш старый знакомый, что на крыше лунохода катался?
– Да пойди ж ты разбери. Эти медведи, все на одно лицо.
– Да нет. Он это. Цвета такого шкура у него. Как грязный. – Варяг улыбнулся.
Медведь издал громкий рык и, рядом с ним возникла крупная белоснежная самка.
– Точно он. Узнал нас, – засмеялся Яхонтов.
Вячеслав сдернул с плеча автомат и приготовил его к стрельбе.
– Славик, не надо. Они же сидят там и просто наблюдают.
– Ага, наблюдают, когда мы спиной к ним повернемся.
Возникший с той стороны сопки белый комок промчался между взрослых хищников и пытался вырваться вперед, но мамаша сгребла его лапой и усадила перед собой. Медвежонок почесал ухо, покрутился на месте и занял позу, подражая папаше. Зевнул и уставился на людей. Отец семейства снова издал рык.
– Ты только посмотри, Слава, у них детеныш. Здоровый. Ты понимаешь?
– Что я должен понимать, – мрачно проговорил Сквернослов.
– Жизнь продолжается. Вот что.
– Н-да. Продолжается. Скажи это нашему Николаю блаженному.
Варяг вздохнул.
– Да… Коля, Коля… Но ты пойми, ради этого все и было. Ради жизни.
– Ну ладно, – Вячеслав лишь поморщился в ответ. – Я рад за этих зверушек. Нам то, что теперь делать?
– Как что. Искать дорогу домой. Непросто конечно. Но пока мы будем искать эту самую дорогу, нам будет, чем заняться и на этом континенте. Идем?
– Идем, – кивнул Сквернослов, бросая прощальный взгляд на семейство белых медведей.
И они направились на юг. Теперь два компаса, у Варяга и Вячеслава, показывали одно и тоже направление. И, скорее всего, все компасы теперь показывали один север, а значит один юг, восток и запад.
А Берингов пролив продолжал трещать по швам. И огромные блины льдин все толкались и рычали недовольно, расплескивая вокруг холодные темные волны. Сейчас ведь было лето…
* * *
Генерал Басов снова прислонил бинокль к лицу, глядя единственным глазом на подступающее к Надеждинску буйство зелени, растущей с такой скоростью, словно пыталось наверстать все упущенные годы. Он стоял на втором этаже полуразрушенного здания на окраине города. Подвал и первый этаж были давно затоплены. Здесь, с восточной стороны Надеждинска, было одно из немногих мест, где к городу можно было подобраться без помощи плота или лодки. По суше. А значит, сюда могли подойти и звери. Новые люпусы. Страшная напасть, обрушившаяся на их город с внезапно наступившей весной. И хотя сейчас по календарю была глубокая осень, лето никак не уступало своих позиций. Зелень не желала желтеть, и растительность рвалась из почвы и болота с поразительным упорством.
Со дня, когда в тучах появился первый просвет, открывший взору синее небо, прошло почти полгода. Это были очень не простые полгода. Очень быстро стал таять снег, и начались проливные дожди. За считанные дни были затоплены обжитые подвалы города. Весь привычный уклад жизни был снов разрушен, как и двадцать лет назад ядерной войной. Но в этот раз, очнувшейся природой. Ока вышла из берегов. Это было беспорядочное бегство людей из подвалов на верхние этажи еще стоявших зданий Надеждинска. Тогда еще держались холода, а здания уже долгие годы были не приспособлены для сохранения тепла и согревания людей. И люди гибли. Потом стало тепло. Но не стало легче. Начались эпидемии. И люди гибли.