Девочки не поняли вопроса, обратили к нему раскрасневшиеся лица, Лёля переспросила, - спеть?
Парни кивнули, Лиля посмотрела удивлённо, - вот сейчас?!
- А что такого? – небрежно сказал Жека.
Девчата очаровательно смутились, Джон попросил, - спой, светик, не стыдись!
- Мы знаем эту басню, - сухо проговорила Лиля.
Джон покраснел, а Жека обрадовался, - вот её и спойте! А то я не знаю.
Джонни воззрился на друга с ласковой грустью, глазки девочек отчего-то утратили лучистость, потемнели, Жека поспешно проговорил, - а разве басни не поют? Ну, тогда не надо басню, давайте просто песню.
Лиля положила ладошку на его лысую голову, погладила, Джонни вздохнул, - бедный Йорик!
Девчата прыснули, Жека, подозрительно глядя на Джона, спросил, - опять басня какая-то?
Девочки уже не смогли сдержать смеха. Жека собрался, было, обижаться, но у него просто не получилось, их смех показался лучше любых песен. Снова припомнил Сайори, ребята собирались компаниями, просиживали целыми вечерами на лавочках в парке или на спортплощадке, болтали всякую ерунду, а девчонки хихикали. Ему казалось глупым такое времяпрепровождение, хотя как сравнивать куриц со школы с этими девочками? Так здорово их смешить! Только Жека не знал, как сделать это специально, он всегда был серьёзным парнем.
Возникшую паузу нарушил Джон, - а давайте сходим куда-нибудь? Вы что-то говорили об общей комнате.
- Нам нельзя там находиться, - вздохнула Лиля.
- Отчего же?! – возмутился Жека.
- Мы не мусульманки, - призналась Лёля.
- Мы тоже, - презрительно скривился Джон, - и что дальше?
- Просто нельзя, - вздохнула Лиля. – И вы пока слабы, вам лучше прилечь…
- Девочка, - ледяным тоном проговорил Жека, - свободные рыцари сами решают, что им лучше, и что кому нельзя.
- Но там ведь только головизор! – Лёля сделала новую попытку их отговорить, - все передачи на местном!
- Вот! Головизор разобьём, всё развлечение, - отмёл возражения Джонни.
- Кажется, я там видела гитару, - Лиля неуверенно оглянулась на подругу.
Та нехотя пояснила. – Мы прибирались, когда нет никого.
- А вы умеете?! – восхитился Джон.
Девчата пожали плечами, Лёля грустно проговорила, - разрешите убрать столики?
Ребята с серьёзными лицами ждали продолжения, Лиля договорила, - мы прикатим для вас кресла.
Девочки вкатили ребят в уютный зальчик в восточном стиле. На стенах ковры, на полу палас, мягкий свет льётся от скрытых светильников. На одной стене надрывался головизор, на диванчиках у стен развалились четверо упитанных, усатых военных, один дымил и булькал кальяном, дым сразу уносило в вентиляцию. Поверх одного ковра висели две гитары.
Местные обернулись к вошедшим, Джонни дружелюбно проговорил, - салам алейкум.
Мужчины кивнули, молча разглядывая компанию.
Жека вежливо попросил, - уважаемые, сделайте, пожалуйста, звук потише. Наши девушки обещали нам сыграть на гитарах.
Военные принялись что-то гортанно обсуждать, их почему-то развеселила ситуация. Тот, что с кальяном, возвысил голос, остальные примолкли. Он протянул руку с пультом к головизору, экран потух. Сказал по-французски, - да, пожалуйста, располагайтесь.
Девочки сняли со стены гитары, присели на диванчик, ребята подкатились к ним поближе. Лиля и Лёля тронули струны, поморщившись, подкрутили колки. Наконец, Лиля заиграла мелодичный перебор, Лёля начала свою партию. Они вполголоса запели по-французски трогательную, но малопонятную песенку про доброго кюре и юную батрачку. Военные поднялись с диванов, двое подсели к девушкам на диван, другие встали рядом с ребятами.
Жека глазам своим не мог поверить, когда волосатая лапа одного аборигена легла на коленку Лили! Второй обхватил Лёлю за плечи! Он почти вскочил с кресла и вскочил бы, будь у него больше сил, и не случилось бы вовсе невероятное – чужая лапа проникла ему за воротник и больно схватила за бок!
- Вы оху-и?! – Невнятно заорал Джон.
Военный одной ладонью обхватил его лицо, вторую запустил за пазуху.
Жека рванулся, что было сил, мужик толкнул его на пол. Перевернулось кресло, Жека упал на бок. Его схватили за плечи, перевернули, ударив об пол затылком. Лицо обхватила ладонь, он вцепился зубами, гортанные восклицания и удар ладонью по лицу. Удар в живот, боль заставила согнуться. Хватают за уши и бьют об пол затылком, что-то грубо орут.
- Пи-сы! – истерично верещит Джонни.
Сознание мутиться с каждым ударом затылком об пол, боли нет, лишь эхо по всему телу и одна удивлённая мысль,- «вот так глупо?!»