— Да я, вроде, не обязан отчитываться… — что-то больно кольнуло её в грудь. Дыхание перехватило. Она взглянула на его понурый профиль.
— Я же не прошу отчитываться…
— Я не должен сидеть возле тебя, как пришитый…
Ком сдавил ей горло. Они молча шли до самого её подъезда. Поднимались в лифте. Стояли у её двери.
— Ты меня бросаешь? — стараясь держать спокойный тон произнесла она. Только теперь Селиванов наконец поднял на неё глаза. Её пронзило холодом, веющим от этих небесно-голубых глаз. Вэн смотрел на неё, и она видела, как его взгляд теплеет, медленно, неуверенно, но теплеет.
— Нет. Не бросаю, — спокойно ответил он, и она с трудом сдержала улыбку. Она вдруг ощутила счастье робкое и зыбкое, так необходимое и давно исчезнувшее. — Но я не буду больше приходить каждый день.
— Ладно… — выдохнула Светка.
— Я буду приходить… когда захочу… — он говорил, а потом ждал её реакции.
— Хорошо, — покорно вздохнула она.
— Ты не можешь ничего от меня требовать, — ком сдавил ей горло железными клещами. — Я ничего тебе не обещал.
Слёзы подкатывают к глазам, но она улыбается:
— Я знаю.
— Ты не будешь дуться? — с сомнением спрашивает он, чуть склоняя на бок голову и заглядывая ей в глаза. Она усмехается через силу, но Светка делает это.
— Не буду…
Он шумно выдыхает, расслабляется, как будто выполнил тяжёлую миссию. Его взгляд снова становится весёлым, тёплым, немного надменным, и это пугает Светку. Эта надменность, раньше её не было в его взгляде. Но ещё больше пугает другое. Вдруг он просто уйдёт? Развернётся и уйдёт, так ничего и не скажет ей, не назовёт Крошкой, не коснётся руки, не обнимет. Она не может отвести взгляда от его губ, таких нужных, таких нежных. Они как наркотик… Светка не знает, с чем можно сравнить эту жажду, которая мучит её столько времени.
Она поднимает на него глаза, так старается быть той Светкой, жёсткой, уверенной в себе. Но это лишь жалкая попытка. Она раздавлена, уничтожена, и совершенно этого не осознаёт. Она — наркоманка. А он — её наркотик. И когда он наконец делает к ней шаг, всё её внутреннее я стирается, превращаясь в ничто. Всё чего она хочет — его объятий.
И он обвивает руками её талию, проникая под расстёгнутую куртку. Прижимает девушку к свое груди. Она тихо вдыхает запах табака, исходящий от него. Он уже не кажется таким мерзким. Это его запах… а значит… она любит и это. Но ей мало! Этой дозы недостаточно. Светка поднимает голову, ищет его взгляд. Вэн смотрит на неё свысока. Знает, что она больше себе не принадлежит, и он выжидает, просто молчит. Она тоже ждёт, но ожидание такое болезненное, нетерпеливое. Не может больше. Знает, что сейчас упадёт в его глазах, но ей плевать:
— Поцелуй меня… — нежно просит Светка. Искры вспыхивают в его глазах. Да! Это то, чего он ждал.
Его губы жадно впиваются в её. Она отвечает страсно, алчно, захватывая инициативу, и он стонет, прижимая её к двери. Светка крепко обнимает его под расстёгнутой курткой, впиваясь пальцами в его спину. Он отстраняется, смотрит ей в глаза ошарашенно, озадаченно. Вэн не мог даже думать, что Крошка Ру может быть такой… Она смотрит на него дерзко, почти злобно. Ей мало. Слишком долго он не приходил. Целует её снова.
А потом резко отходит назад, прерывисто дышит, запахивает расстёгнутую куртку.
— Я завтра приду, ладно? — нерешительно выдыхает он.
— Хорошо… — шепчет она не веря своему счастью.
— Пока, — бросает Вэн и быстро уходит, сбегает по лестнице, не дожидаясь лифта.
Она в восторге от своего бессовестного счастья. Это была первая ночь, когда Светка нормально заснула с мыслью о том, что завтра он придёт.
Девушка ждала его весь день. А потом другой. Но он снова исчез и в школе не появлялся. Нет смысла даже описывать, что Светка пережила за эту неделю. Сколько было слёз, непонимания, мучений. Она предпочитала думать, что Селиванов заболел. Так было немного легче.
========== Финал ==========
Светка была уверена, и настраивалась именно на это, что если когда-нибудь эта скотина явится в её квартиру, она просто выскажет ему всё, что думает и пошлёт на три советских буквы. Мила её полностью и совершенно серьёзно поддерживала. По их разведданным было известно, что Селиванов вовсе не болен, и никаких проблем у него нет. Он просто прогуливает. Где он пропадает никто не знает, это никому не было интересно.
Но когда спустя восемь дней с их последней встречи, Селиванов оказался на пороге её квартиры, рухнуло не только её сердце и самообладание, но и все планы, принципы и злость. Нет, она не улыбнулась на его весёлое «Привет, Крошка,», но и хлопнуть дверью перед его носом Светка не смогла. Она просто застыла в дверях от неожиданности, чувствуя, как уже знакомый огонь обволакивает всё её нутро.
— Заходи, — спокойно предложила она. Вэн немного помедлил, но вошёл. В тот день она не повела его в свою комнату. Была уверена, что это неизбежно приведёт к тому, что он зажмёт её между кроватью и шкафом, и её план расстаться с ним окончательно будет провален. Она не справится. Светка уже не справлялась, потому что не могла на него насмотреться, не могла не желать его объятий, его поцелуя. Она боролась, обзывала себя последними словами, но проигрывала каждую секунду.
Светка сидела в зале на диване, он на соседнем. Он, как ей казалось, что-то врал по поводу того, что его родители собрались разводиться, потому он устроил им бойкот и по этой причине не ходил в школу. Светка источала безразличие, хотя внутри вся бурлила и сгорала.
Потом он упомянул, что через полчаса у них тренировка, и он зашёл ненадолго, но заверял, очень убедительно, что теперь, когда родители уже всё решили, он сможет приходить к ней часто. Она не верила ни единому его слову. Но что-то внутри неё упрямо тянулось к нему, хотело удержать, навечно приковать его к ней.
Вэн говорил, что сильно отстал по предметам, спрашивал, может ли она помочь, если что. И Светка согласно кивала, конечно она поможет. Через пятнадцать минут она уже не помнила о своих страданиях. Он был здесь и сейчас. Рядом с ней. Он вставал, ходил по комнате, много говорил, садился снова. Светка просто смотрела на него испытывая тихое счастье. И когда он сел с ней рядом, это оказалось совершенно естественным. Когда Селиванов взял её за руку и бережно поглаживал её миниатюрные пальчики, такие маленькие, аккуратные. И когда он придвинулся ближе… Светка уже разомлела, её сознание уже было где-то… не в ней.
Вэн осторожно провёл ладонью по её щеке, чуть настойчиво поворачивая к себе её лицо. Его глаза зачаровывали, губы манили, и Светка теряла связь с реальностью.
— Ты мне очень нравишься, Крошка… — с улыбкой прошептал он у её губ.
Светка сама не поняла, как это произошло, но её рука плавно погрузилась в его чёлку, осторожно убрала её в сторону. Как же это приятно, прикасаться к его волосам! Они мягкие, шелковистые… Вэн припадает к её губам, её охватывают волны блаженства, и Светка взъерошивает волосы на его затылке, обвивает его шею руками. Он обнимает и тянет её к себе. Она не успевает понять, как её ноги оказываются на его коленях. Его язык, касается её языка, пробивая разрядами тока всё тело. Их дыхания сливаются. Светка хочет видеть его, но не может открыть глаза. Чувствует, как начинает медленно сползать со спинки дивана на сидение. Как он вдруг наваливается на неё всем своим весом, вжимает её в мягкую поверхность. Её охватывает неведомый трепет… и страх переходящий в ужас.