Второй букет
Второй букет, и тоже не удачный. Не везет мне с орхидеями. Как только пытаюсь подарить их, то случается какой-то облом. Как это было в первый раз, вы возможно уже читали. А вот и второй...
Назовем ее Алисой. Это была милая худенькая девушка-блондинка с вьющимися волосами. В ней было что-то детское - этот мечтательный взгляд больших серых глаз. Да и стихи писать у нее, в общем-то, получалось неплохо. Впрочем, почему получалось? Она и сейчас их пишет, и даже публикует, что для большинства поэтесс, по нынешним временам, - недостижимая мечта.
Мы познакомились с ней на презентации моей книги.
- Вы знаете, я прочла Вашу книгу, и она мне понравилась, - с улыбкой произнесла она.
- Я Вам не верю. Вы первый человек, который, не будучи моим знакомым, прочел эту книгу.
- Так давайте познакомимся, - проворковала она.
Мы с ней разговорились, и действительно, оказалось, что она читала книгу и даже какие-то мои статьи в газетах.
Вообще-то, Алиса - это не тот тип девушек, которые мне обычно нравятся. В ее открытости была какая-то недоговоренность, загадка. Теперь я знаю эту тайну, но тогда долгие часы бесед о книгах, ее мягкость, юмор и, конечно, внешность - вскружили мне голову. При той разнице в возрасте между нами, предсказать это было не сложно. Ей, несмотря на то, что не всегда отпускали спиртное в магазине, предполагая, что она школьница, на самом деле было около тридцати лет.
В общем, если опустить романтическую часть с конфетами, букетами, чтением ею стихов и т.д., и т. п. - то мои ухаживания продолжались три месяца. Но, никакой физической близости не было. От объятий и поцелуев она мило увиливала, грозя мне пальцем, не говоря уже о большем. Хотя, как ни странно, мы дважды спали с ней в одной постели.
Это была прекрасная поездка во Львов. Чтобы сэкономить, мы взяли маленькую комнатку в отеле под самой крышей.
- Ты обещай ко мне ночью не приставать, - попросила она.
- Конечно, обещаю. Ну, разве что, если ты сама захочешь.
- Ты единственный мужчина, которому я почему-то верю.
Тогда я и не подозревал, какая жестокая правда скрывается за этими безобидными словами.
Но через три месяца после того, как я начал за ней ухаживать, и мое терпение подошло к концу. И тогда, вы не поверите, что она сделала! Нет, правда, совсем не то, о чем вы подумали.
Я этого не хотел. Не хотел этого, пожалуй, больше всего на свете. Если бы мне предложили на выбор пройтись по канату, натянутому на высоте десятого этажа, и знакомство с ее родителями, я бы выбрал канат. При том, что от одной мысли о высоте меня начинает тошнить. И то, и другое было для меня самоубийством, только с канатом этот процесс был бы более быстрым и менее мучительным. Дело в том, что я был старше ее родителей. И наверняка отдавать единственную дочь за такого типа, как я, не входило в их планы. Ну, будь она кривая, косая или убогая, еще может быть, а тут... Я три дня отнекивался и три ночи не спал, пока она меня наконец-то не уговорила.
Не буду вас утомлять подробностями, но все оказалось не так, как я себе представлял.
В ее квартире, заставленной шкафами с книгами, мне оказались рады. Мои, как мне тогда казалось, будущие родственники, когда мы сели за стол, вовсю ухаживали за мной.
- Вы пейте, пейте наливочку. Она у нас домашняя, - суетилась ее мама.
А ее папа, оказывается, тоже читал мою книгу и сделал несколько интересных замечаний по делу. Не скрою, под действием наливки и хорошего отношения ко мне, я проникся симпатией не только к дочке, но и к ее родителям.
Но произошла странность. Не смотря, на то что знакомство с родителями прошло "на ура", Алиса вдруг ко мне резко охладела. Стала опаздывать, а то и просто не приходить на свидания, разговоры с ней потеряли задушевность и стали очень краткими. Наши отношения, так и не начавшись, без видимых причин катились в тартарары. Не знаю, где они эти тартарары находятся, но место должно быть крайне неприятное.
Я решил идти ва-банк. Выяснить у нее, как она видит наши отношения в дальнейшем и, если разговор не заладится, то просто уйти и больше с ней не встречаться. Так оно лучше, чем тянуть годами и ждать, пока милая дама созреет до чего-то конкретного.
Она пришла на встречу в кафе печальная и немного нервная. Я заказал ей кофе и ее любимое пирожное. Она отпила маленький глоток из чашки, а пирожное есть не стала, только разломала его ложечкой.
Минут пять я говорил, а она молча ковыряла несчастное пирожное.
- Ну, и что ты молчишь? Что происходит? - спросил я.
- Ты и правда хочешь это знать?
- Милая, что за вопрос? Я тебя раз за разом спрашиваю, а ты не отвечаешь. Только не говори мне, что я хороший человек, что тебе было спокойно и надежно со мной, но ты хотела лишь дружбы. И прочую белиберду, которую говорят девушки для того, чтобы расстаться. Я сочту это подлостью.