- Она что, поменяла ориентацию? Или она бросила тебя, и ты пытаешься устроить ее судьбу?
- Нет.
- Тогда что же?
- Мы решили завести ребенка.
- Заводите, я-то тут причем?
- Ты станешь отцом ребенка.
При этом ее заявлении у меня, честно говоря, отвисла челюсть. Я посмотрел на Галю, на ее нелепые черные брюки, курточку не по сезону, странный смятый шарфик на тонкой шее, и чувство щемящей тоски овладело мной.
- А кого-то помоложе кандидатом в отцы не нашлось?
- Нет Алиса, их боится. А тебя мы уже знаем.
Это "мы" и "тебя" странно резанули мой слух.
- А искусственное оплодотворение?
- Это слишком дорого для нас, и слишком унизительно для Алисы. Лучше уж от тебя.
- Спасибо за доверие, но я не хочу, - решительно возразил я.
Галя на мгновенье замешкалась.
- Если у тебя с этим трудности, то можешь виагру перед этим съесть.
- Нет, я просто не хочу и все, - сказал я, вставая из-за стола и давая понять, что разговор закончен.
Я действительно не хотел, чтобы две не вполне адекватные девки воспитывали ребенка, в котором была половинка меня.
- Ты же раньше хотел. Почему же сейчас нет? - все еще пыталась остановить меня Галя.
- Раньше хотел, а теперь нет, - сказал я уже в дверях.
Я уже начал забывать эту странную историю. Но на днях опять звонок от Гали, она, видать, в их семье в роли мужчины.
- Алло, мы поняли, что ты хотел.
- Что же?
- Ты хотел, чтобы у ребенка была твоя фамилия? Мы угадали?
- Нет.
- Ты не бойся, мы у юристов составим брачный контракт, и тебе не придется платить алиментов.
- Все равно нет.
- Это твое последнее слово?
- Да, последнее, другого не будет.
Она немного помолчала, и я думал уже отключить телефон.
- Хорошо, что ты отказался, - сказала она.
- Неожиданный поворот.
- Если бы ты согласился, то я, наверное, от ревности тебя бы убила. А может быть, и Алиску тоже.
- А если бы она к тому времени уже носила в себе ребенка? Тоже бы убила?
- Об этом я как-то не подумала.
- А ты, все-таки, думай.
- А Алиска права, что ты умный и добрый. Но видишь, не сложилось.
«Действительно не сложилось», - подумал я и почувствовал даже какую-то солидарность с этой нелепой Галей: ведь мы оба испытывали нежные чувства к Алисе. Но что ж поделаешь, если те орхидеи были предназначены не той, с которой можно делить горе и радость?
- Пока, ты смотри Алису не обижай, - сказал я на прощанье.
- Да уж не обижу.