Первый равнозначный поток остался в теле и будет отвечать за общение с полковником, а вот второй начнет мониторить все эмоции и мнения существ, сидящих неподалеку. Оно, кстати, сразу же и предупредило Моу, что мы тут совсем не втроем общаться будем. Тот, скорее всего, и так понял, но я решил перестраховаться.
Разумов, к слову, тоже вряд ли будет говорить от своего имени. Как-то иначе объяснить наличие микронаушника в его левом ухе я не могу, в первый раз сталкиваюсь с такой манерой общения со стороны Ильи.
— Нам надо обсудить новый вариант наших отношений, учитывая произошедшее, — он даже не поздоровался, лишь успел бросить на меня подозрительный взгляд, а вот на Моу посмотрел вполне адекватно.
Хмм… Не помнит, что произошло, когда я чистил его ауру от ментальных закладок? Вполне может быть, адекватный побочный эффект, мог запамятовать предыдущие несколько часов из своей жизни, предшествующие этому моменту.
— И что вы хотите изменить? — спросил Моу, мазнув глазами по зеркалу, показывая, что в курсе всего. Он на мгновение прищурился, после чего вновь распахнул глаза, зато зеркальный эффект спал, и мы смогли своими глазами увидеть тех людей, которые там сидели. Семнадцать мужчин, три женщины… Первый поток, наверняка, уже в курсе, но второй-то понятия не имеет.
Мы с эльфом явно выдали тот момент, что теперь это стекло не преграда. Слишком пристально, наверное, вглядывались в лица этих зрителей, так что они осознали, что никаких преград для нас уже не существует.
Это вызвало бурное обсуждение между ними. Не, надо знать, что они говорят, иначе тяжело будет выстраивать свою линию.
Мгновение — оба потока сознания сливаются воедино…
Ясно, ничего удивительного, сейчас на нас будут давить, требуя беспрекословного подчинения местной власти, угрожая всевозможными карами и явным противодействием.
— Подчиняться мы вам точно не будем… — сказал я, не давая Разумову ничего сказать.
Если бы этот слабый ведьмак способен был нырнуть в глубины астрала, то он обязательно засек бы связавшую меня и Моу линию, по которой мы можем общаться намного быстрее, чем это происходит в реальном мире. Для полковника прошла всего одна секунда, а мы уже выработали и придумали свою позицию.
— В состав Тринадцатого отдела, как и в любой другой орган, контролирующийся кем-то извне мы не войдем. Ваших наблюдателей готовы принять… В качестве стажёров, которые будут работать наравне с нами. Приказов выполнять не будем, в качестве разведчиков, шпионов, контрразведки, называйте это как хотите, себя не видим и сразу отказываемся от подобного… — минут десять я излагал нашу позицию, основываясь на всем том бреде, что бродил в головах как самого полковника, так и сидящих через стекло людей.
Они реально считают, что у нас нет иного выбора, кроме как целиком и полностью подчиниться им. Думают, что способны прижать нас к стенке и чуть ли не уничтожить, если возникнет такая необходимость. Уверены, что мы мало что сможем им противопоставить, считая нас какими-то шарлатанами с небольшими способностями, которые лучше всего проявили бы себя в цирке. Даже произошедшее на планете их не впечатлило. Ну, да, потерь же практически не было ни в одной стране. Странно только, что они не поняли, насколько важная роль была у нас в этом. Причем не только в конторе, которая расположена в Москве, но и во всех других городах. Если бы не наше противодействие, то на месте многих домов правительств остались бы одни руины…
Чем дольше я говорил, тем яснее понимал, что все эти мои слова никоим образом не способны адекватно повлиять на этих людей. Они перешучивались друг с другом, искренне смеялись, когда я заявлял, что мы способны противостоять любому давлению и не подчинимся их приказам…
«Делай», согласился Моу, когда я предложил провести небольшую демонстрацию, которая показала бы, насколько они ошибаются в своих суждениях.
Первым делом я отключил все камеры и любые записывающие устройства в радиусе пятидесяти метров. Следом — мягко вырубил всех, кто следил за нами, включая самого Разумова.
Толстое звуконепроницаемое стекло мне пришлось разрезать тонким щупом энергии, вытянуть его целиком не было никакой возможности. После того, как оно опустилось, мое тело на несколько мгновений пропало из этой реальности. Вместо него появились сотни щупалец, которые обхватили стулья и тела, расположенные на них, перетаскивая их к нам в комнату. Поставить стекло на место и вновь превратить его в цельный кусок без единого повреждения не составило никакого труда, а затем, по моей мысленной команде, все эти люди проснулись.