– Сань, Сань ты сделал третий номер? – послышался доселе неведомый звук, доносившийся откуда-то из глубин моего подсознания или, может, из недр моей души.
–Санек, Сань! – голос продолжал отрывисто звучать в моей голове
– Да, Сань, блять, заебал! Ты че глухой?
Ах да, оказывается, это был совсем не шепот моего сердца, а сокамерник по неволе, сидящий на одну парту впереди меня. Ренат Мукхаметов, если быть точнее. Прочитав его имя, вы, наверно, уже представили бледного голубоглазого блондина. Жалкие стереотипы. Отнюдь это выходец из восточного Узбекистана, борода которого была 2 см длиной уже в 9 классе, с грубой неотесанной прической и с десятилетним опытом занятий боксом, или самбо, или тхэквондо. Не помню точно, прошу меня простить, не разбираюсь в интеллектуальных видах спорта. Я посмотрел на Рената. Какой же все-таки невообразимый ужас у него на голове! Свои густую, кудрявую и сальную швабру он называл каре. Разве это каре? Скорее похоже на то что, из его волос сделали черную грязную вермишель, и пока он спал, вылили ему на голову. И это притом, что он выступал на сотнях соревнований. Мог бы и покороче подстричься, а то еще люди подумают, что у нас в городе даже парикмахерских нет. Но указать ему на шевелюру никто не пытался, учитывая его вышеупомянутые успехи. Ох, точно, Ренат же что-то у меня спрашивал.
–Салам, Ренат, брат – это я попытался приобщиться к узбекской культуре, если вдруг кто-то не понял.
– Иди нахуй – отрезал он – ты сделал 3 номер?
–Еще нет, че у тебя в 1 и 2?
–б, в
–Спасибо, Ренатик. Ща придумаю что-нибудь.
Анализируем ситуацию. Из 14671892641 возможных вариантов решения этой пагубной проблемы в виде самостоятельной по информатике победный вариант только один. Выявить среди девяти даунов одного непризнанного гения в области программирования и списать у него. Да, задача не из легких, но надо осмотреться.
Сзади меня сидел Сашка Евсеев. Довольно-таки грузный парень на самом деле. Настолько, что как только я развернулся в его сторону и сразу почувствовал аромат Парижа весной от его сальных желез, который буквально источает эта грязная и жирная туша. Разговор с ним стоил порой непомерных усилий, хотя парень он неплохой, на самом деле. Но этот запах, реакция раствора Oldspiceс молекулами Сашкиного пота, зачастую делает общение невозможным. Он выливал на себя тонны дезодоранта, превращая свое тело в вечную войну между тем, что дала ему природа, и тем, что купила ему мама в«Магните». Доходило до того, что люди разговаривали с ним, все время отворачиваясь в другую сторону. Задумавшись об этом, мне стало его жалко, и я не стал приставать к нему со своими мелкими проблемами, у него они явно покрупнее.
Так, ладно, идем дальше. За последней партой среднего ряда сидел Витя Васин. Наверно, самый тупой из нас. Витёк по природе своей очень худой и словно выжатый. Его гладкое, детское лицо на уроках всегда изображало только дну гримасу – недопонимание. Ко всему прочему он обладал самыми густыми и брутальными девственными усиками, на которых всегда оставалась брутальная еда из столовки. Маленькая долька сыра, рис или гречка всегда могли найти прибежище на его волосяном покрове. Витя каждый раз садился за последнюю парту, чтобы ублажать себя через карман своих спортивных штанов. Погружая разум в похотливые странствия, его рука гуляла по штанам, как хотела, при этом он правда думал, что мы этого до сих пор этого не замечали. Худший из нас по успеваемости, четверка у него была лишь по физ-ре, и то, только потому что физрук у нас был еще больше озабоченный, чувствовал, наверное, родственную душу. Его сальное, но все такое же детское лицо было сжато от напряжения, а узкие глаза закрыты. Не хотелось его отвлекать от столь важной и весьма регулярной для него процедуры, но время тогда шло быстрее, чем его рука по трусам.
– Витек, Витееек! Прекращай! – я попытался произнести это довольно грубым и басистым голосом, чтобы он мог быть максимально похожим на звук голоса его бати, когда тот заходит в комнату и застает сына за рукоблудием.
– А! А! Что? – Сработало, он тут же вскочил, но сразу успокоился, поняв, что находится в классе. Думаю, он уже готов был сказать что-то типа:” Пап, ты не то подумал” или “Да просто зачесалось”
– Ты сделал тест? – торопливо спросил я.
– Какой тест? Мы сейчас тест пишем?
– Да не я шучу, просто проверял твою реакцию, не хочу тебя отвлекать, так что продолжай!
Что ж, в Витьке гения выявить не получилось. Один вариант отпадал за другим. Мое положение все менее завидно, но унывать нельзя. Хм, точно, перед этим банком спермы сидел мой счастливый билет в один конец, отправляющий из низкого среднего балла к удовлетворительному, – Иван Аркадьевич Серпухов. Стереотипный худенький отличник в очках? Близко, но нет. Очки Ваня не носил, но в остальном целиком и полностью был гордостью нашей школы. Призер немалого числа олимпиад, аккуратный парень, с аккуратной гладкой прической, аккуратной рубашкой, аккуратными носками и все остальное у него было также аккуратно, ровно, неброско и чисто. Не удивлюсь, если узнаю, что он нанимает садовода для стрижки лобковых волос. Рядом с ним мы казались неотесанными упырями, да справедливости ради и без него мы выглядели также. Однако умом Иван не блистал, просто его мать работала в школьной администрации, а дядя был чиновником в парламенте нашей области. Отсюда оценки, отсюда результаты олимпиад, ни капельки не умнее нас, он считается таковым благодаря своей родословной и чистенькой голубой рубашке. Я, как и остальные одноклассники, мало с ним общались из-за его нескрываемого презрения к таким неучам, как мы. Было видно, что ему будто в тягость общение с подобными неандертальцами, которые даже программку санную написать не могут. Может быть, он прав. Но это не отменяет того факта, что на самостоятельных и контрольных Иван был моим лучшим другом. Поэтому почему бы мне сейчас и не воспользоваться своими связями в представительских органах нашего информационного края, когда есть такая возможность.