— Документы!
Папа протянул их ему, и они были ловко и умело развернуты.
— Вы Прим Палвер, уроженец Трантора, на Калгане месяц, возвращаетесь на Трантор. Отвечайте, да или нет.
— Да, да.
— Какое у вас дело на Калгане?
— Я торговый представитель нашего фермерского кооператива. Я обсуждал условия договора с Департаментом Сельского Хозяйства Калгана.
— А-га. Ваша жена с вами? Где она? Она указана в ваших документах.
— Пожалуйста. Моя жена в… — Он показал.
— Хэнто! — заорал полицейский. Другой присоединился к нему.
Первый холодно сказал:
— Еще одна дама в уборной, о Галактика. Как уборная от них не лопнет? Запиши ее имя. — Он указал на соответствующую запись в документах.
— Кто-нибудь еще с вами?
— Моя племянница.
— Она не указана в ваших бумагах.
— Она приехала отдельно.
— Где она? Не нужно, я знаю. Запиши имя племянницы тоже, Хэнто. Как ее имя? Запиши, Аркадия Палвер. Оставайтесь здесь, Палвер. Мы должны разобраться с женщинами, прежде чем уйдем.
Папа ждал бесконечно. А потом, спустя долгое, долгое время, появилась Мама, направляющаяся к нему, крепко держа за руку Аркадию, а за ними плелись двое полицейских.
Они вошли в Папин квадрат и сказали:
— Эта шумная старуха ваша жена?
— Да, сэр, — задабривающе ответил Папа.
— Тогда лучше скажите ей, что у нее будут неприятности, если она будет так разговаривать с полицией Первого Гражданина. — Полицейский сердито распрямил плечи. — Это ваша племянница?
— Да, сэр.
— Ее документы.
Глядя прямо на мужа, Мама слегка, но тем не менее решительно покачала головой.
Короткая пауза, и Папа произнес со слабой улыбкой:
— Вы знаете, наверное, не получится.
— Что значит «не получится»? — Полицейский резко протянул тяжелую ладонь. — Давайте.
— Дипломатическая неприкосновенность, — сказал Папа мягко.
— Что это значит?
— Я сказал, что я торговый представитель моего фермерского кооператива. Я аккредитован Калганийским правительством как официальный иностранный представитель. И мои бумаги подтверждают это. Я их вам показал, а теперь хочу, чтобы меня больше не беспокоили.
На мгновение полицейский был ошеломлен.
— Я обязан проверить ваши документы. Это приказ.
— Убирайтесь, — неожиданно вмешалась Мама. — Когда мы захотим, мы пошлем за вами, вы… ты, задница.
Полицейский поджал губы.
— Посмотри за ними, Хэнко. Я приведу Лейтенанта.
— Чтоб ты ногу сломал! — крикнула вслед Мама. Кто-то засмеялся, потом резко оборвал смех.
Розыски приближались к концу. Толпа начинала глухо волноваться. Сорок пять минут пролетело с тех пор, как начала опускаться решетка, а это слишком долго даже для самых благих целей. Поэтому Лейтенант Дириж торопливо пробирался в плотный центр толпы.
— Эта девочка? — спросил он устало. Он посмотрел на нее, и она явно подходила под описание. Все из-за какого-то ребенка.
Он сказал:
— Ее документы, пожалуйста.
Папа начал:
— Я уже объяснял…
— Я знаю, что вы объясняли, и прошу прощения, — прервал Лейтенант, — но у меня есть приказ, и я не могу не выполнить его. Если у вас есть желание заявить протест, пожалуйста. Между прочим, в случае необходимости я должен применять силу.
Возникла пауза, и Лейтенант терпеливо ждал.
Затем Папа хрипло сказал:
— Дай мне свои документы, Аркадия.
Аркадия в панике замотала головой, но Папа кивнул ей:
— Не бойся. Дай мне их.
Беспомощно она протянула бумаги ему. Папа повертел их, внимательно просмотрел и передал дальше. Лейтенант, в свою очередь, внимательно их просмотрел. Через долгое мгновение он поднял взгляд и задержал его на Аркадии, а затем закрыл книжечку резким щелчком.
— Все в порядке, — сказал он. — Все в порядке, ребята.
Он ушел, и через две минуты, может, чуть больше, решетку убрали, и голос сверху возвестил о том, что все вернулось к норме. Наконец-то свободная, толпа зашумела.
Аркадия сказала:
— Как… как…
Папа ответил:
— Шш-ш. Не говорите слова. Давайте лучше пойдем на корабль. Он скоро должен быть у стоянки.
Они были на корабле. У них была отдельная каюта и столик в столовой. Уже два световых года отделяли их от Калгана, и Аркадия, наконец, снова решилась завести разговор на эту тему.
Она сказала:
— Но они пришли за мной, господин Палвер, и у них должно было быть мое описание во всех деталях. Почему он позволил мне уйти?