В конце концов, Антор пожал плечами и бросил коробку управления назад, на колени Дарелла.
— Что ж, думаю, можно поверить вам на слово. Конечно, трудно представить, что что-то произошло, когда я повернул ручку.
— Естественно, Пеллеас Антор, — сказал Дарелл с натянутой улыбкой. — То, что я тебе дал, было макетом. Видишь, у меня есть другая. — Он откинул в сторону полу пиджака и взялся за копию коробки управления, которая свисала с ремня.
— Смотри, — сказал Дарелл и одним жестом повернул рукоятку интенсивности до максимума.
И со странным криком Пеллеас Антор упал на пол. Он катался в агонии, побелевшими пальцами хватаясь за волосы и вырывая их.
Манн торопливо отодвинул ноги, чтобы не прикасаться к извивающемуся телу, его глаза расширились от ужаса. Лица Семика и Тербора стали похожи на гипсовые слепки, одеревенелые и белые.
Дарелл, хмурясь, еще раз повернул ручку. И Антор один-два раза слабо дернулся и затих. Он был жив, его тело мучительно дышало.
— Поднимите его на кушетку, — сказал Дарелл, охватывая голову молодого человека. — Помогите мне.
Тербор потянулся к ногам. Они поднимали его, словно мешок с мукой. Затем, через несколько долгих минут, его дыхание стало спокойнее, и веки Антора затрепетали и приподнялись. Лицо было ужасно желтым, волосы и тело влажными от пота, а когда он заговорил, голос звучал надтреснуто и неузнаваемо.
— Не надо, — пробормотал он, — не надо! Не делайте этого больше! Вы не знаете… Вы не знаете… О-о-о!.. — Он протяжно, с дрожью застонал.
— Мы больше не будем этого делать, — сказал Дарелл, — если ты скажешь нам правду. Ты член Второго Фонда?
— Дайте мне воды, — попросил Антор.
— Принеси, Тербор, — сказал Дарелл, — и захвати бутылку виски.
Он повторил вопрос, влив виски и два стакана воды в Антора. Казалось, что-то расслабилось в молодом человеке…
— Да, — сказал он устало. — Я член Второго Фонда.
— Который, — продолжал Дарелл, — находится здесь, на Терминусе?
— Да, да. Вы правы во всем, доктор Дарелл.
— Хорошо! Теперь объясни, что происходило эти последние полгода. Говори!
— Я хочу спать, — прошептал Антор.
— Позже. Сейчас говори!
Неровный вздох. Затем слова, слабые и бессвязные. Остальные склонились над ним, чтобы уловить звук.
— Ситуация становилась опасной. Мы знали, что Терминус и его ученые точных наук интересовались моделями мыслительных волн, что наступило время для создания чего-то вроде Психического Статического Прибора. И росла враждебность по отношению ко Второму Фонду. Нам необходимо было остановить это, не разрушая План Селдона.
Мы… мы пытались контролировать развитие событий. Мы пытались присоединиться к ним. Это бы отвело от нас подозрения и ослабило напряжение. Мы проследили за тем, чтобы Калган объявил войну — чтобы еще больше отвлечь вас. Поэтому я и послал Манна на Калган. Мнимая любовница Стеттина — одна из нас. Она следила за тем, чтобы Манн содействовал нам в нужном направлении.
— Каллия… — закричал Манн, но Дарелл движением руки приказал ему молчать.
Антор продолжал, ни на что не обращая внимания:
— Аркадия последовала за ним. Мы не рассчитывали на это — мы не можем предвидеть все, — поэтому Каллия отправила ее на Трантор, чтобы избежать вмешательства. Это все. Не считая того, что мы проиграли.
— Вы пытались заставить поехать меня на Трантор, так? — спросил Дарелл.
Антор кивнул.
— Нужно было убрать вас с пути. Нарастающее торжество в вашем разуме было достаточно очевидным. Вы решали проблемы Психостатического Прибора.
— Почему вы не взяли меня под контроль?
— Не могли… не могли. У меня был приказ. Мы работали согласно Плану. Импровизируя, я бы все упустил. План предсказывает только вероятность… вы знаете, что… как План Селдона… — Он говорил с мучительной одышкой и почти бессвязно. Его голова моталась из стороны в сторону как в лихорадке. — Мы работали с личностями… не с группами… очень низкая вероятность включала… упустили. Кроме того… если контролировать вас… кто-то еще изобретет Пприбор… нет смысла… нужно контролировать время… более тонко… собственный план Первого Спикера… не знает всех сторон… кроме… не работал а-а-а… — Он устал.
Дарелл грубо его потряс:
— Ты не можешь еще спать. Сколько вас здесь?
— А? Что вы говорите… о… не много… будете удивлены… пятьдесят… больше не нужно.