Еще до подъема слух о том, что сержант извалял в пыли шакала облетел весь полк, а я приобрел репутацию дикого и неуправляемого черпака, с которым лучше не портить отношения. Были ли у меня какие-нибудь неприятности из-за этого?
Да ни фига!
После того, как мы сдали караул, меня вызвал к себе мой друг капитан Скубиев и прямо поинтересовался:
— Что у тебя там ночью вышло с Плащовым, Сэмэн?
— Ничего не вышло, тащ капитан, — доложил я, — старший лейтенант устава не знает, в своих обязанностях путается.
— Да-а?
— Так точно.
— Ну ступай…
И всё!
Нет, решительно мне было не жаль ни Плащова, ни Тутвасина. Были они уроды и шакалы, нацепившие советскую военную форму со звездочками на погонах. Добра от них не ждать не приходилось, а неприятностей они мне могли создать сколько угодно. Туда им и дорога обоим. И нечего тут сопли распускать.
Через две недели мы провожали Баценкова и Бобылькова. В батальон пришел новый комбат, а в роту — ротный. К разочарованию всего батальона комбатом стал не капитан Скубиев, а майор из другого полка. Ротный же вообще пришел из Союза. Интересно, в штабе кто-нибудь головой думал, когда неопытному человеку вверял целую роту?
За комбата и ротного мы, конечно, радовались. Еще бы — заменились мужики. Живые. Два года честно в горах оттарабанили. И заменяются неплохо: комбат едет в Академию, а Бобыльков на должность замкомбата в Союз. В Академию он будет поступать на следующий год, дорога открыта.
Если кто-то и сделал в Афгане стремительный взлет к карьерным высотам, так это наш ротный и есть. Серега Бобыльков приехал в полк через год после окончания училища. Полгода командовал взводом, год разведвзводом и полгода нашей пятой ротой. На всех должностях со службой справился отлично. Пятая рота по показателям — лучшее подразделение в полку. Заменяется капитаном на майорскую должность, тогда как его однокашники еще ходят в старлеях и командуют взводами. Хороший командир Бобыльков. Жалко его провожать. С новым еще неизвестно как служиться будет, а к Бобылькову мы привыкли и мы ему верим.
В день отъезда двух наших Офицеров и Командиров второй батальон без всякой команды остался на плацу. Комбат не лез обниматься и не целовал никого, а молча проходил вдоль строя, рассматривая стоящих перед ним солдат и офицеров, будто впитывал на всю жизнь. Дойдя до левого фланга. Баценков вернулся на середину, на свое обычное место и приложил руку к виску:
— Спасибо, второй батальон. Благодарю за службу.
— Служ!.. Сове!.. Сою!.. това!.. майор! — гаркнули четыреста глоток через три секунды паузы.
— Спасибо, мужики. Возвращайтесь домой живыми.
Комбат повернулся и, не разводя лишних антимоний, пошел в офицерский модуль собираться.
Не было ни развернутого знамени, ни его коленопреклоненного целования. Просто второй батальон провожал своих Командиров и Настоящих мужиков, которых все уважали и любили. Когда бэтээр с уже переодетыми в гражданское Баценковым и Бобыльковым на броне, выезжал из полка, беря направление на Хайратон, от полковых ворот до трассы он ехал сквозь две шеренги солдат. Никто не давал никакой команды, но все три роты и управление второго батальона выстроились по краям и когда уезжавшие в Союз офицеры приближались, каждый давал одну ракету вверх, а пятая рота — две. В честь комбата и в честь ротного.
Такой салют без всякой команды сверху — высшая честь, которой может удостоиться офицер от своих подчиненных солдат.
Такая честь — выражение наибольшей благодарности, которую солдаты могут принести своему Командиру.
Ну, если не считать трех выстрелов у края могилы, которые называются "отданием воинских почестей".
39. Черная полоса
Странные и необъяснимые вещи стали происходить после отъезда комбата и ротного. Будто заколдовали полк.
На следующее утро новый командир пятой роты старший лейтенант Юсупов, еще две недели назад гулявший "отходную" в Ташкенте, прибыл в расположение вверенного ему подразделения для того, чтобы начать, наконец, командовать. Его встречал старшина роты старший прапорщик Гуссейнов, за спиной которого стояли построенные солдаты. Гуссейн-оглы, как и было положено, доложил, что "за время вашего отсутствия происшествий не случилось" и вся пятая рота только и ждет приказов и распоряжений своего нового командира.