Строки, что я доверяю этому пергаменту, — как просьбу о прощении и свидетельство моего очищения — ни один летописец никогда не повторит. Из поколения в поколение будут передавать из уст в уста, что освобождение Иерусалима было актом единения христиан. Все будут верить, что крестовый поход состоялся во имя Господа.
Но они ошибаются. Бог не хотел этой войны, ее захотели люди из плоти и крови. Приорат Сиона, названный по имени часовни на берегу Соммы, где посвященные заключили свой договор. Я сам был частью этого тайного ордена демонов.
Все начиналось в 1093 году от Рождества Христова, когда Петр Амьенский, называемый Пустынником, вернулся из своего паломничества в Святую землю. В Иерусалиме, как он потом сообщил, он узнал от одного монаха тайну: местонахождение той чаши, которую пригубил Иисус из Назарета при последнем причастии и в которую Иосиф Аримафейский собрал кровь нашего Спасителя — das sang réal, кровь Царя, — когда тело Христа было снято с креста. Sang réal. Saint Graal. Святой Грааль.
Столетия Грааль обрастал мифами и легендами, ему приписывали магическую силу. Утверждали, что он — сокровищница счастья, рог изобилия земных радостей и награждает людей такой могучей жизненной силой, что тело долгие годы сохраняет юношескую свежесть.
Петр Амьенский умолял монаха показать ему Грааль, чтобы убедиться в подлинности и сверхъестественных способностях Чаши. Однако, прежде чем монах смог отвести его к святому месту, их схватили несколько всадников-язычников. Монаха убили, Петр Амьенский с большим трудом сумел избежать смерти. Когда позже он продолжил поиски Святой чаши, они ни к чему не привели. Члены ордена, к которому принадлежал убитый монах, погрузились в молчание, и кого бы Петр ни спрашивал, никто не мог или не хотел ему ничего рассказать. Многие просто высмеивали его или принимали за безумца. Таким образом, ему пришлось ни с чем вернуться в Европу. Однако мысли о Граале больше не покидали его.
Я хорошо знал Петра. Он был пожилым коренастым мужчиной со смуглой кожей. Из-за небольшого роста некоторые называли его «малыш Петр». Однако большинство звали Пустынником, или Эремитом, так как он всегда ходил босиком и носил заляпанную грязью рясу. Длинное, худое лицо походило на морду осла. Однако вопреки всем физическим недостаткам он обладал талантом, в котором вряд ли кто-нибудь был ему равным: он владел даром волновать умы людей. Его глаза пылали вдохновением. Во всем, что он говорил или делал, казалось, проявлялась воля самого Бога. И Петр знал, как использовать этот дар себе на пользу.
Когда он вернулся из Святой земли, то объявился во дворе Готфрида Бульонского, герцога Нижней Лотарингии, воспитателем которого он был когда-то. Ему он и рассказал о чаше Христа. Слова упали на благодатную почву, так как Готфрид был известен своим происхождением. Он принадлежал к роду Меровингов, династия которых утратила трон в 678 году от Рождества Христова с убийством Дагоберта II. В свою очередь, род Меровингов восходит к одному из двенадцати племен древнего Израиля — роду Вениамина, которому при разделе Земли обетованной, согласно книге Иосуа,[4] глава 18, стих 28, достался кроме всего прочего город Йевус — сегодняшний Иерусалим.
Петру Амьенскому, с его ловко подвешенным языком, было проще простого убедить своего бывшего воспитанника Готфрида в необходимости вернуть себе то, что по праву причиталось ему, потомку Вениамина. И если у Готфрида еще оставались какие-либо сомнения, то сразу после упоминания о Святом Граале они улетучились. К тому же дед Готфрида был не кем иным, как самим Лоэнгрином, сыном благородного рыцаря Святого Грааля Парсифаля.
Как потомок Вениамина и Меровингов, Готфрид имел право на трон Иерусалима, как у отпрыска Парсифаля, стремление к поиску Грааля было у него в крови. Однако Петр и Готфрид знали, что они должны, действовать тайно и искусно плести нити интриги, чтобы достичь цели и не привлечь к себе внимание недоброжелательных завистников. Им было необходимо заполучить союзников и собрать армию, с которой можно двинуться на Иерусалим. Иначе они никогда бы не смогли получить занятый сарацинами город.