— Ты попала в беду? — прервала она меня.
— Да!
— Доктор Муллен сейчас здесь, со мной. Надо сказать ему, что ты в беде.
— Нет! Не говори ему! Это все из-за него! Ты должна...
Тут в трубке раздался голос доктора:
— Здравствуй.
— Верните трубку Еве. Или позовите моих родителей.
— Твои родители сейчас беседуют со специалистом, которого я привез. А я осматриваю номер Одиннадцать. Мне кажется, что из ее состояния еще можно извлечь кое-какие интересные данные.
«Она для него, как лабораторная крыса», — с ненавистью подумала я.
— Подожди, звонит мой мобильный. Он вернул трубку Еве.
— Ева! Мы в ловушке! Ты должна помочь... Снова в трубке голос доктора Муллена:
— По-моему, я предупреждал тебя, Миранда, чтобы ты не лезла не в свои дела. Мне тут звонят коллеги. Как я понимаю, ты у меня в гостях.
— Да. И вам лучше меня отпустить!
Дверь распахнулась, и в комнату влетел здоровяк. Он вырвал у нас из рук телефоны и вышел, захлопнув дверь.
— Замечательно! Просто великолепно! — горько посетовала я.
— Что случилось? — забеспокоилась Эмма.
— Доктор Муллен! Я дозвонилась до Евы, а он в это время был там и все узнал. Короче, теперь мы действительно в беде.
Мы посмотрели друг на друга.
— Прости меня, — сказала я Эмме. — Я не должна была впутывать тебя в эту историю. Я не понимала, насколько это опасно.
Эмма обняла меня:
— Брось. Мы обязаны попытаться спасти Ариэль. Хотя теперь я думаю, сначала надо было обратиться к моему отцу. Мы влезли в слишком серьезную взрослую игру, где у нас нет шансов.
— К сожалению, — ответила я, опускаясь на стул.
«Эмма права, — думала я. — Или все же у нас еще есть шанс?»
— В конце концов я должна быть умнее их всех, — сказала я. — Такой меня сделал сам доктор Муллен. Просто мне необходимо подумать. Сосредоточиться.
Глава 12
Я оглядела комнату. Судя по всему, они заперли нас в какой-то лаборатории. Тут были стеклянные колбы, пробирки, ампулы, но я понятия не имела, что в них содержится. Правда, мы обнаружили немного соляной кислоты, которая, как известно, может сильно обжечь, если попадет на кожу.
— Когда этот здоровый тип сунется сюда, мы плеснем в него соляной кислотой и убежим, — заявила Эмма.
— Ему же будет больно, — возразила я.
— Вообще-то они собираются нас убить. Ты что, предлагаешь просто сидеть и ждать, когда они это сделают?
Тут мы с Эммой придерживаемся различных точек зрения. Я стремлюсь быть хорошей, а Эмме все равно. Хотя я понимаю, мое стремление оставаться во всем правильной может стоить нам жизни. И я должна сейчас думать об Эмме, а не только о себе. В конце концов это я втянула ее в эту передрягу.
— Ты права, — вздохнула я, — хотя мне твое предположение и не нравится.
— Тут как на войне, — ответила Эмма. — Мы должны защищать себя.
— Это не война, к тому же мы не знаем наверняка, хотят ли они причинить нам вред. Доктор Муллен считает, что цель оправдывает средства, но разве это так?
— Да, иногда так! — решительно сказала Эмма.
— Не поступай с другими, как ты не хочешь, чтобы поступили с тобой, — заметила я.
— Ты думаешь, этот аргумент остановит доктора Муллена? — возразила она.
Эмма была права.
Мы заняли позиции по обе стороны двери, держа в руке по бутылке с кислотой, и стали ждать. Мы ждали, ждали, ждали. Я взглянула на часы — было уже три.
— Совершенно ясно, доктор Муллен продолжает выращивать другие клоны, — сказала я. — Ты видела, сколько здесь всякого оборудования. Зачем он это делает? Какая у него цель? Жутковато самой оказаться там, где тебя создали.
— И все же тебя еще нельзя признать абсолютно совершенным созданием, — ухмыльнулась Эмма.
Она умеет заставить меня рассмеяться даже тогда, когда мы заперты в лаборатории сумасшедшего ученого, ожидая гибели.
— Интересно, почему я все же несовершенна?
— Потому что если бы ты достигла полного совершенства — к чему ты, кстати, всегда стремишься, — то ты бы уже не была человеком.
— А что происходит с доктором Мулленом? Неужели он не понимает, что поступает отвратительно?
— Он уверен в своей безнаказанности и праве решать за других, что для них лучше.
— Да, — согласилась я. — Так же думают все диктаторы. Да не только диктаторы — посмотри на моих родителей! Они собирались убить Ариэль, чтобы спасти меня.
— Папа всегда мне говорит, что я должна поступать так, как считаю правильным, и не думать о последствиях.
— Я пыталась объяснить Еве, когда человек становится личностью. Но, Эмма, нельзя не знать, что причины, по которым люди делают тот или иной выбор, бывают порой совершенно непонятными. Половину своих решений я принимаю потому, что меня создали хорошей. А вторую половину — потому, что меня воспитали хорошей. Следовательно, я вынуждена поступать вполне определенным образом. Тогда в какой степени я свободна?