Конечно же, сюда прибыла целая команда из них, они расхаживали с важным видом по середине широкой улицы и ожидали, что все уберутся с их пути. Когда люди двигались недостаточно быстро, они кричали либо на своем родном языке, который, как они ожидали, люди поймут, либо на плохом китайском.
Лю Хань продолжала идти. Даже после двадцати лет практики чешуйчатым дьяволам было трудно отличить одного человека от другого. Лю Мэй наклонила голову, чтобы поля шляпы помогли скрыть черты ее лица. Она выглядела не совсем как типичная китаянка, и смышленый маленький дьяволенок мог бы это заметить.
“Они прошли мимо нас”, - тихо сказала Лю Хань, и ее дочь снова выпрямилась. Глаза Лю Мэй были правильной миндалевидной формы. Ее нос, однако, был почти таким же выдающимся, как у иностранного дьявола, а лицо было более узким и выступающим вперед, чем у Лю Хань. Черные волосы, которые скрывала шляпа, отказывались лежать прямо, но были пружинистой волной.
Она была симпатичной девочкой - красивее, чем я в том возрасте, подумала Лю Хань, - что беспокоило ее мать так же сильно, как и больше, чем радовало ее. Отец Лю Мэй, американец по имени Бобби Фиоре, был мертв; чешуйчатые дьяволы застрелили его еще до ее рождения. До этого он, как и Лю Хань, был пленником на одном из тех самолетов, которые так и не приземлились. Они были вынуждены спариться - у маленьких чешуйчатых дьяволов были огромные проблемы с пониманием того, что такое подушка (неудивительно, когда у них началась течка, как у животных на скотном дворе) - и он сделал ей ребенка.
На востоке, по направлению к Запретному городу или, может быть, за ним, потрескивали выстрелы. Звук был абсурдно веселым, как фейерверк, используемый для празднования нового года. Лю Мэй сказала: “Я не знала, что мы сегодня что-то делаем”.
“Мы - нет”, - коротко ответила Лю Хань. Коммунисты были не единственными, кто вел длительную партизанскую кампанию против чешуйчатых дьяволов. Реакционеры Гоминьдана не покинули поле боя. Они и последователи Мао сражались друг с другом так же, как маленькие дьяволы.
И восточные гномы продолжали посылать людей через Японское море, чтобы создавать проблемы как маленьким чешуйчатым дьяволам, так и китайцам. У Японии были империалистические притязания в Китае за годы до появления маленьких дьяволов, и ее возмущало, что ее лишили того, что было ее тарелкой риса.
Еще больше чешуйчатых дьяволов со свистом пронеслись мимо, эти в автомобиле, на котором был установлен пулемет. Они направились в направлении стрельбы. Ни один из них даже не повернул глазную башенку в сторону Лю Хань. Лю Хань решила извлечь из этого урок. “Вот почему мы сильны в городах”, - сказала она Лю Мэй. “В городах мы плаваем незамеченными. В сельской местности, где каждая семья знает своих соседей целую вечность и один день, оставаться незамеченной сложнее ”.
“Я понимаю, мама”, - сказала Лю Мэй. “Но это также работает для Гоминьдана, не так ли?”
“О, да”, - согласилась Лю Хань. “Нож порежет того, кто возьмет его в руки”. Она кивнула своей дочери. “Ты быстрая. Вам нужно действовать быстро, учитывая, как устроен сегодняшний мир ”.
Когда она была в возрасте Лю Мэй и даже старше, все, чего она хотела, это продолжать жить так, как всегда жили она и ее предки. Но японцы пришли в ее деревню, убив ее мужа и маленького сына. А затем пришли маленькие чешуйчатые дьяволы, изгнали восточных гномов и захватили ее. Она, которая даже не думала о том, чтобы отправиться в город, была оторвана от всего, что она когда-либо знала.
И она преуспела. О, это было нелегко, но она справилась. У нее были способности, о которых она даже не подозревала. Время от времени, когда она была в необычайно добром настроении, она думала, что должна быть благодарна маленьким чешуйчатым дьяволам за освобождение от ее прежней, всегда такой ограниченной, жизни.
Она посмотрела на Лю Мэй. Она была должна чешуйчатым дьяволам кое-что еще за то, что они сделали с ее дочерью. И с тех пор она отдавала им то, что была должна. Возможно, этот долг никогда не будет выплачен полностью, но она намеревалась продолжать попытки.
Лицо Лю Мэй не сильно изменилось, даже когда она смеялась. Теперь она смеялась, смеялась и показывала пальцем. “Смотри, мама! Еще мальчики-дьяволы!”
“Я вижу их”, - мрачно сказала Лю Хань. Она не нашла молодых людей - мальчиков и бесстыдных девочек тоже - ни в коей мере забавными. Когда иностранные дьяволы из Европы раскинули свою империалистическую сеть по Китаю, некоторые китайцы подражали им в одежде, еде и образе жизни, потому что они были могущественны. То же самое происходило сейчас в отношении чешуйчатых дьяволов.