Когда начался какой-то процесс, все, включая детей Гартоша, и лорда Руткера, немного успокоились. Появилась надежда на положительный исход. Немного напрягала реакция высших сил этого мира, на то, что группа магов, в том числе и иномирянских, пыталась спасти одного из поединщиков. Поэтому Эликсий, вместе с магами, у которых имелись неплохие отношения со жрецами, отправился в основные храмы Руткемора, с целью убедить богов не мешать спасти смертного. И обещанием, как только станет возможным, перенести Оскола подальше от этого мира.
Убедившись, что над спасением внука трудятся лучшие маги двух миров, Руткер подошел к лежащему неподалеку Арушу. За все время, когда Квирт вытащил его из воды, каррлак не пошевелился, и не открыл глаз. Первый Маг Виктании устало присел возле оборотня и дракона.
— Спасибо, что в очередной раз спас моего внука, — так же прикрыв глаза, произнес Оскол. — Не знаю, каково это, выдержать удар бога, но у меня огромное желание, подержать кого-нибудь из них за горло.
Каррлак никак не отреагировал на слова мага. Руткер ещё немного посидел рядом с друзьями внука, и вновь побрел к трону. Его место заняла Милена, с нежностью обнявшая оборотня. И что-то пробормотав ему на ухо, застыла, время от времени тихонько всхлипывая.
Для создания лечебной ванны, Руткер несколько раз отправлял своих магов на Иктив, за компонентами. Хотя кое-что удалось разыскать и в этом мире. И к тому времени, когда извлечь тело Гартоша стало возможным, ванна была уже готова.
Левитировали императора крайне осторожно. Погрузили в лечебный раствор, и вздохнули немного свободней. Атраты с носителя сняли, они сейчас мало чем могли ему помочь, но время от времени возвращали на место, чтобы они смогли прочувствовать своего носителя изнутри. Судьба Гартоша сейчас зависела от нескольких факторов. Первый — это состояние самого Гартоша, его внутренних возможностей удержаться в теле, не покинуть мир живых. То, что он до сих пор был жив, являлось чудом, и сколько это чудо могло продлиться, пока никому не было ясно. Второй фактор, самый понятный, и контролируемый — это способности лекарей помочь такому сложному пациенту. Возле носителя находились самые выдающиеся маги-лекари двух миров, и лорд Руткер собирался привлечь всех известных ему специалистов из различных миров. Так что здесь особых проблем не намечалось. Но существовал ещё третий фактор, самый сложный и неподвластный смертным — воля богов. Большей частью судьба Гартоша зависела сейчас, от действий, либо бездействий высших сил этого мира, и ещё демон его знает каких миров. Их вмешательство с легкостью могли перечеркнуть все усилия спасти одного из Осколов. А то что они помогут вытащить внука с того света, Руткер очень сомневался.
Ванну с лечебным раствором установили посредине островка, и маги решили, покуда её никуда не переносить, уж очень в плачевном состоянии находился пациент. Установили дежурство, и потянулись тревожные часы, а затем и дни.
Сознание вернулось в тело Гартоша спустя неделю после битвы. За это время магам удалось убрать все пораженные ткани, закрыть все открытые кости, и даже кое-где нарастить плоть. Вместе с сознанием пришла и жуткая боль, которую лишь слегка смягчила лечебная ванна. Если бы Гартош мог, он кричал бы изо всех сил. Но сожженная гортань позволяла лишь шипеть и хрипеть. Видя его мучения, Руткер снова погрузил внука в бессознательное состояние. И, несмотря на искаженное болью лицо внука, впервые за эту неделю довольно улыбнулся: пока всё говорило о том, что Гартоша удастся спасти. И глаза ему восстановят, и тело вернут в прежнее состояние. Ну, почти в прежнее…
Аруш эту неделю так же почти не ел, и пребывал в отрешенном состоянии. И когда к другу вернулось сознание, немного ожил и каррлак. Во всяком случае, начал разговаривать. Посовещавшись, Гартоша решили перевезти с острова на большую землю, его состояние уже это позволяло. Осколы и друзья Гартоша опасались подвоха со стороны стихий, но высшие силы Руткемора не решились вмешиваться в конфликт непонятно кого непонятно с кем, и не мешали выздоровлению Оскола. На берегу Гартоша поместили в одно из мест силы, и теперь сама природа помогала его восстановлению.
Ещё через две недели носитель (всё ещё носитель), смог связно говорить, и поддерживать беседу. Весть о том, что Венера и Фатар погибли, он воспринял внешне спокойно, но Алаза и Тенос чувствовали, какая буря эмоций поднялась в их носителе. Они вместе, не посвящая никого извне, погоревали об утрате. Вспоминали разные истории из жизни погибших (о некоторых носитель услышал впервые), благодарили их за то, что приняли на себя основную разрушающую силу Первозданного Огня, тем самым дав возможность выжить носителю и двум не боевым атратам. Тенос особо упомянул Трон, так как он являлся для него, чем-то вроде собственного дитя. И пообещали друг другу, что пока живы, будут помнить о героическом поступке своих друзей, и сделают всё возможное, чтобы о них слагали легенды.