— Я не знаю, насколько вы платежеспособны. Пятьдесят золотых для вас посильная сума?
— Вполне. Даже сто. Ведь у меня стойкое ощущение, что вылечили вы мне, не только то место, которое доставляло мне столько проблем.
— Вы правы. Я уделил внимание вашему сердцу, легким, суставам. А так же… Думаю, скоро вы сами поймете чему еще.
— Уже начинаю догадываться.
Советник поднялся, и снова удалился. Вернулся он быстро, с четырьмя увесистыми кошельками.
— Это ваше, — положил он их перед носителем.
Гартош кивнул, и распределил ношу между Квиртом, Мартаном, Зоктером, и собой. Гости не стали засиживаться, и занимать внимание хозяина — наверняка у него имеются важные государственные дела. И хотя Солонт порывался еще расспросить своего нового лекаря о далеких странах и землях, но тот сослался на усталость, и, опорожнив еще один бокал, действительно хорошего вина, увел свою компанию тратить честно заработанные деньги.
Выйдя из дома советника, Гартош быстро рассказал своей команде о своих последних действиях.
— Будем надеяться, что советник не слишком долго будет тянуть с визитом к императору, — сказала Алеандра. — Ведь это удача государственного масштаба, отыскать такого удивительного лекаря.
— Может оставить возле дома сигнально поисковый зонд, — отойдя от дома на пару сотен шагов, задумчиво произнес Гартош. — Чтобы быть в курсе, когда советник отправится к императору.
— Если атраты смогут сделать это так, чтобы никто не отследил зонд, то это может оказаться полезным, — одобрила герцогиня.
— «Сможем», — заверила Алаза.
Оставив следящий зонд, повеселевшая компания наняла двух извозчиков, с тем, чтобы они показали гостям города главные достопримечательности, и самые злачные места.
Гартош рассчитывал, что на следующий день император уже будет знать о чудесном исцелении своего советника, и определится, нуждается ли венценосная особа в новом лекаре. Но все произошло гораздо быстрее. Уже через четыре часа, личная карета императора, и два десятка гвардейцев, стояли под постоялым двором, в котором остановились Гартош и компания. Предупрежденные сигнальным зондом, иномиряне успели вернуться вовремя.
— Прошу прощения, — виновато развел руками Грин, снова стучась в дверь комнаты Гартоша. — Но господин советник поделился радостью с императором, и тот, тут же изволил с вами познакомиться. Только на этот раз вас просят приехать одного.
— Хорошо, — не стал разыгрывать удивление, и долго тянуть с ответом Оскол. — Всю компанию брать с собой я не буду, но даму возьму.
Грин вопрошающе взглянул на молчаливого господина, который его сопровождал, и тот кивнул:
— Против дамы император возражать не будет.
У герцогини имелся огромный опыт общения с венценосными особами, поэтому Оскол очень на неё надеялся. Милена быстро помогла вампирессе облачиться в обновки, прикупленные именно к этому случаю, и иномиряне, в почетном сопровождении отправились на прием.
Во дворец Читуния попасть оказалось непросто, даже по его личному приглашению. Многочисленная охрана несколько раз останавливала карету, и чуть ли не обнюхивала визитеров. Еще больше кордонов стражи оказалось внутри самого дворца. Здесь гостей еще и обыскали, причем самым тщательным образом. Оскол опасался было за честь подруги, но для осмотра дам имелась отдельная комната с женским персоналом, так что честь не пострадала.
— К чему такие строгости? — поинтересовался носитель у Грина, которого досматривали не менее тщательно.
— На императора за последние полгода было три покушения.
— Кому он так не угодил?
— На юге восстала одна из провинций. Восстание подавили, но зашевелились на востоке. Так что желающих хватает.
Больше задавать вопросов Гартош не стал, так как слишком уж глубоко влезать в государственные дела у него желания не имелось, да и новые двери, с новой стражей не способствовали разговору на политические темы. В очередном зале гостей встретил сам советник Солонт.
— Извините, что снова вас побеспокоил, господин Гартош, и госпожа Алеандра, но я поспешил поделиться радостью своего исцеления с императором, и он загорелся идеей встретиться с вами. Ведь у него самого, и у его семьи слабое здоровье, и такой лекарь, как вы, могли бы принести пользу, не только императорской семье, но и всей империи тоже.
— Не думаю, что меня хватит на всю империю, — скромно улыбнулся Оскол.
— Никто не заставит вас лечить всю империю, — заверил заезжего лекаря советник. — Но если император болен, то и империя больна. А если глава державы здоров, здорова и империя.