К нужной квартире он поднялся сам. Прислушался, сначала к тому, что происходит в квартире, затем к себе. Ничего не услышав, позвонил. Елена открыла быстро. Увидев Гартоша-Алекса, она охнула, и чуть отступила.
— Я на минутку, — успокоил её Гартош. — Хотел узнать, как поживает София.
Елена целых полминуты всматривалась в лицо Гартоша, затем немного успокоилась, оглянулась в глубину квартиры, вышла на лестничную площадку, и тихо прикрыла дверь:
— Тебя очень давно не было, — несколько виновато сказала она. — Даже не думал тебя ещё раз увидеть.
— Я уезжал. Из страны. Случайно оказался здесь, и решил проверить, как дела у моей крестницы.
— Плохо дела, — выдохнула Елена, и отвела взгляд в сторону.
— Что с ней? — помрачнел Оскол.
Елена вздохнула, и предложила:
— Давай выйдем на улицу. Так просто не расскажешь.
Согласно кивнув, Гартош начал спускаться. На улице расслабилась, и почти совсем успокоилась.
— Мои дети и брат. — Указал на родню Гартош. — Хотел познакомить их с Софией.
— А жена где?
— Погибла.
Елена сочувственно сжала Осколу локоть, и повела вдоль дорожки.
— После той, — Елена замялась, — процедуры. София быстро пошла на поправку. Она ожила, начала набирать вес, хорошо учиться. Её отец больше не появлялся, и я совсем поверила, что дальше все будет хорошо. Но где-то через два месяца, с Софией начало что-то происходить. Она становилась все более замкнутой, перестала встречаться со своими друзьями, часто сидела сама дома, или уходила на прогулку в парк. Я очень за неё переживала, пыталась поговорить, но все бесполезно. На все был один ответ — у меня все хорошо. Примерно полгода назад она сама захотела поговорить. София сказала, что она не такая как все. Что она видит тайную суть вещей, она видит духов, слышит их голоса, и даже иногда может читать мысли других людей. И от этого ей очень тяжело находиться рядом с ними. — Елена захлюпала носом. — Я очень испугалась Алекс. Я не знала что делать. Я обратилась к психологу.
— Твою ж мать! — тихо выругался Гартош, догадавшись без дальнейших рассказов, что произошло дальше. — Софию поместили в больницу?
— Да, — еще больше расплакалась Елена. — Она в спец клинике. Там есть интернат, и она продолжает обучение. Мне сказали, что у неё, в связи с прошлой болезнью, нарушение психики, возможно повреждение мозга, за ней нужен особый уход, и обеспечить его могут, только в специальном медицинском учреждении.
— Ты давно её видела? — перебил несчастную мать носитель.
— Две недели назад.
— Как она?
— Плохо. Стала еще более замкнута. Совсем не захотела со мной общаться. Я обратилась к её лечащему врачу, хотела её забрать. Но мне сказали, что сейчас забирать её нельзя, нужно завершить курс лечения.
— Пока они не завершили этот курс лечения, её и нужно забрать, — твердо сказал Гартош.
— А что дальше? Как дальше её лечить?
— Её нужно, не лечить, а учить.
— Где учить? Чему?
Елена пыталась заглянуть в глаза носителю, и тот выдержал взгляд отчаявшейся матери. У него начал созревать план:
— Я знаю несколько мест, где твою дочь обучат пользоваться своими способностями. Но это далеко отсюда.
— Насколько далеко? — насторожилась Елена.
— Очень далеко. Вы будете видеться не больше одного раза в год.
— Я очень боюсь Алекс. Сначала болезнь. Потом чудесное исцеление. Теперь снова болезнь, которая забирает у меня дочь. А дальше ты хочешь вообще увести Софию у меня. Я уже не знаю чему и кому верить.
Гартош успокаивающе погладил пальцы матери, готовой вот-вот разрыдаться:
— Я понимаю, как это страшно, доверится малознакомому человеку. Но я помог твоей дочери в тот раз, помогу и сейчас. И тебе необходимо понять, что София действительно уникальна, и необходимо особое место, где она будет чувствовать себя в своей тарелке, на своем месте. Я знаю такое место.
— Я мне туда можно? — с надеждой спросила Елена.
— Не уверен. Ты готова бросить все, и уехать туда, где все для тебя будет чужое? Дочери ты там вряд ли поможешь, и меня рядом не будет.
— Что это за место?
— Мне тяжело тебе объяснить. Лучше это сделает твоя дочь, когда вернется.
Елена долго шла молча, кусая губы, и пытаясь найти правильное решение.
— Ну, хорошо, — наконец решилась она. — Мне некому больше верить, кроме как тебе. Делай то, что считаешь нужным.
— Вот и хорошо. Можешь не сомневаться, я сделаю все, чтобы София была счастлива. Как далеко она находится?
— Далеко, под Киевом.