— Армин. Больше не хочу слышать от тебя подобную чушь. Это суеверие, или ещё хуже, богохульство.
Он опустил голову.
Я протянул ему из своего багажа кожаный мешок с инструментами. Он развернул кожу и посмотрел на щипцы и шило, что находились внутри.
— Ты можешь с этим обращаться?
Он кивнул.
— Да, эссэри, но у меня мало опыта. Кольчугу здесь редко встретишь.
Он взял мою кольчугу и начал удалять сломанные звенья.
— Хорошо. Теперь скажи, что ты нашёл у напавших на нас людей.
— Не считая мечей и арбалетов, всё находится в том мешке.
Я вытряхнул мешок. Золото и серебро блестело на отполированных досках, между ними лежали кольца броши и цепочки, а также несколько небольших футляров со свитками и кожаная папка.
— Откройте один из этих свитков, и вы узнаете, кто они.
Я последовал совету Армина и развернул свиток.
Мне потребовалось некоторое время, чтобы разобрать витиеватый, трудно читаемый почерк. Но содержание было достаточно ясным. От имени эмира предъявителю этого письма — в этом случае некоему Хептару Тениму — засвидетельствовано, что он охотник за головами.
Я посмотрел на нашего пленника. Он голый и связанный, лежал в носу корабля и потел на солнце. Возможно, он и был этим Хептаром. Мне было всё равно. Ещё я не знал, когда у нас будет возможность поговорить с ним, но был уверен, что он расскажет всё, что знает. До сих пор, по совету Зокоры, никто не обращал на него внимания.
— Охотник за головами?
— Да, эссэри… Ой! — он потряс рукой. — Ты, проклятое богами исчадие ржавого гвоздя! Как посмел уколоть меня! — выругался Армин.
Шило соскользнуло и укололо его в палец. Он сунул палец в рот, пососал, а затем с сомнением, взглянул на шило.
— Палец ещё на месте, — сообщил я.
— Благодарение богам! — он изучающе посмотрел на кольчугу и инструменты. — Возможно, мне не помешает обучение, о Мастер Доспехов, прежде чем я выколю себе глаз.
Я посмеялся над его возмущённым тоном.
— Это не так сложно, Армин. Шило нужно только, чтобы держать звенья. Взгляните.
Я просунул шило через ряд звеньев, благодаря чему следующий ряд приподнялся вверх и с ним было легче работать.
Он бросил на меня взгляд, который мог значить что угодно и чуть ли не выхватил из рук кольчугу. Я подсчитал золото и серебро, которое только что высыпал на палубу. Это было небольшое состояние.
— Здесь почти одиннадцать крон, — сообщил мне Армин. — Десять из них — половина золотом, другая серебром — я нашёл в кошельке главаря, вместе вот с этим, — он шилом постучал по папке. Я поднял папку и осмотрел. Шириной она была примерно в две ладони, а длинной в четыре.
Поначалу я не знал, как её открыть, затем понял и распахнул. В ней оказались рисунки — нарисованы были мы. Лиандра, Янош, Зиглинда, Зокора, Варош и я.
— На этом рисунке вы получились не особо хорошо, эссэри. На нём вы выглядите намного старше.
Неудивительно. Это были портреты. И хотя художник больше всего сил вложил в лица, он включил и другие детали, например, воротник или плечи. По портрету Зиглинды я смог понять, когда был сделан этот рисунок. Плечо было оголённым, а такой откровенной она была только одним единственным вечером.
Но как бы хорошо мы не получились на рисунках, узнать нас по ним было теперь не просто. На этих портретах у всех женщин были длинные волосы, но, не считая Наталию, портрета которой не существовало, это уже давно не соответствовало действительности. Янош выглядел на картине, как бандит, которым он тогда претворялся, а я сам выглядел на сорок лет старше.
Варош, в свою очередь, казался более молодым, чем сейчас. Его лицо за последние недели приобрело характер и новые морщинки, которые ему шли. Благодаря им он выглядел более зрелым.
Когда почти умираешь мучительной смертью от сломанного позвоночника, конечно это изменяет человека. А сейчас он так же, как и я отрастил ещё бороду.
Эти портреты были старыми, всё же охотники за головами нас нашли.
Я встал и вернулся в каюту, где Варош как раз наполнял чашу водой, которую нагрел над небольшой жаровней. Он поставил её на пол перед Зокорой, рядом сильно раненным речным моряком. Мужчина лежал спокойно. Зокора провела ему рукой по глазам, небрежно бросив окровавленный наконечник болта через плечо в реку и вымыла руки.
— Как он? — спросил я.
Зокора подняла взгляд и покачала головой.
— Без моей магии я всего лишь хорошая целительница. А для этой раны этого недостаточно. Он спит, я смогла облегчить его страдания. Но боюсь, что начнётся гангрена, хотя я тщательно промыла рану.